«НИЧТО ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ МНЕ НЕ ЧУЖДО», —

ЯДОВИТО ЗАМЕТИЛ НАЧАЛЬНИК, ПРОВОДЯЩИИ СОВЕЩАНИЕ,

ШЕПТАВШИМСЯ МЛАДШИМ ОФИЦЕРАМ, —

«Я ВЕДЬ НЕ ТОЛЬКО ЗАРЫЧАТЬ, НО И  УКУСИТЬ МОГУ!»

(Корабельный фольклор.)

Если какую-то глупость или явную чушь вам скажут несколько человек, то вы сначала смеетесь, потом пытаетесь доказать обратное, затем просто не об­ращаете внимания, потом злитесь, и в конце концов вам уже как-то хочется в это верить.

Очевидная лесть примитивна и прозрачна, она даже раздражает, но, черт возьми, как приятна! Ибо даже умным людям очень часто внутренне что-то мешает заткнуть фонтан чьей-нибудь лести.

Первое впечатление на командиров и подчиненных уже никогда не произведешь со второго раза!

Имеющего  власть всегда что-то подталкивает злоупотребить ею.

Ни один самодур сам себя таковым не считает. Он просто искренне уверен, что его позиция — самая  правильная!

Памятный адрес по случаю проводов со службы — это возможность само­стоятельно прочесть или услышать свой собственный некролог еще при жизни.

Если вы терпите одну неудачу за другой, но считаете, что жизнь полосатая, как тельняшка, и надо вскоре ждать удачи, то оглянитесь — быть может, из-за вашего упрямства, рассеянности или разгильдяйства вас несет вдоль черной полосы.

Тот, кто хочет пить шампанское, рискует! Но, чаще всего, теми, кто неумеренно пьет водку.

Чтобы легче запомнить что-либо, мы придумываем разные условные по­метки и мнемонические знаки — крестики, узелки и т.д. Потом же часто мучи­тельно вспоминаем — что бы это значило?

Подготовив, на всякий случай, блестящий «рояль в кустах», надо еще и не допустить, чтобы никто не сходил в эти ваши кусты  «по нужде». Большой или маленькой.

С возрастом приобретаешь служебный опыт, который не купишь, углубля­ешь свои теоретические познания в специальной области, которые не сразу соберешь. И, что самое грустное, поневоле приобретаешь кое-какие познания в медицине, от кото­рых никуда не денешься. Так сказать, «на собственной шкуре» и внутренностях…

Профессиональные болезни — это бесплатные приложения к послужному спи­ску: радикулит — от поста вахтенного офицера на ходовой вахте, гастрит — от корабельного камбуза, ревматизм — от боевых служб, нервы — от начальни­ков, сердце — от подчиненных, аритмия — от ночных тревог, геморрой и про­статит — от штабной работы и командировок, цинизм — от слишком долгой службы.

Самое большое, что нас раздражает в молодых офицерах — так это то, что мы к ним уже не принадлежим. И самое поганое — что уже никогда  и принадлежать-то  к ним больше  не будем! Они — то еще смогут стать старшими и опытными, а мы стать молодыми — вот уж, фигушки!

Подводник (с солидным опытом «автономок») отличается от всех остальных тем, что героически бросается затыкать своим телом даже разрывы садовых шлангов и упорно и привычно закрывает за собой все двери, которые он проходит, даже на даче, доводя этим всех нормальных «штатских» людей до «белого каления» и столбнячного изумления. А также — тем особым металло — черт- знает- еще с чем,   запахом от своей формы, который  он приносит в свой дом, сразу же улавливаемый всеми женщинами и абсолютно незаметным для него самого.

Подводник искренне ненавидит все раскрытые двери и тех, кто их  за собой не закрывает.

Любая очередь вызывает желание искать пути ее обхода для достижения за­ветной цели в ее начале, а также стремление мобилизовать для этого возмож­ности своих знакомых.

Чем миролюбивей кажется (или считает себя) человек, тем чаще ему прихо­дится доказывать это своими кулаками.

     Офицер, который справедливо считается незаменимым в каком-либо деле, старается никого больше не подпустить к этому самому делу, чтобы  его вы­сокий авторитет  не «полинял».

Офицер, временно назначенный на должность (без перспективы утверждения в ней в дальнейшем), или ощущающий сам  себя «временным», чего-то ожидая или выжидая, как правило, старается ничего не сломать, сохранить при помощи подпорок и подкладок, но ничего нового и долговечного не создает!

Говорят, что жить размеренной и запланированной жизнью — скучно. Интересно, что военные  всю жизнь официально планируют каждый свой день в «Планах боевой подготовки», но тем не менее, никогда не скучают!

Если вы умеете что-то очень хорошо делать, помимо своих служебных обязанностей, этим вы и будете заниматься на службе. В свое личное время…

(Как  только вы это проделаете один раз, или ваши друзья невзначай поведают вашему начальнику о ваших же талантах.)

Кощей Бессмертный  наивно считал себя бессмертным, обнаглел. За что и грохнули.

Большой начальник никогда не идет на полный отпуск. Он боится продемон­стрировать всем то,  что без него смогут долго обходиться, а, также, спровоцировать  своим отсутствием коварные мысли, что без него дела в со­единении  могут идти не хуже.

Близкого человека далеко не пошлешь!

Если  не хочешь называть кого-либо наивным дураком — скажи, что он оп­тимист!

Если педантичный офицер  попадает в экстремальную ситуацию, он все равно продолжает выполнять  и в этих условиях весь перечень мероприятий —  начиная с уже ненужных и неактуальных, и отвлекая на них силы и средства, необходимые для неотложных действий.

Военный пенсионер любит вспоминать суровые будни морской службы, чтобы полнее прочувствовать и ощутить еще раз все прелести гражданской  жизни.

Если после твоего ухода дела в твоей родной части пошли несколько хуже, чувствуешь некоторое огорчение, но, однако, и рост тайного  самоуважения, тоже.

Морщить лоб- это попытка оказать  административное давление на собствен­ные  обленившиеся извилины.

Создать что-то новое, современное и оригинальное можно только отступив от существующих взглядов, требований директив и инструкций. Если только это вам дадут сделать.

Если нет особого желания что-либо, обдумывать и разрабатывать, выпол­няя задание, то умственный труд превращается в тяжелый физический.

Избежать осуждения (и даже суда) за нарушение существующих норм, дирек­тив и требований можно только убедительно победив кого- либо или чего- либо.

Победителей не судят! Во всяком случае, сразу  и открытым судом.

Если есть сила (физическая или административная), то легче доказать и нали­чие ума. По крайней мере, очень сомневающиеся в этом не будут выска­зываться. В слух.

8 марта — самый военный праздник, ибо только в этот день нет ни торжест­венных построений, ни других официальных мероприятий, отнимающих ваше личное время. Наконец, в этот день не нужно пить за праздничным столом за здоровье присутствующего начальника. Он может обидеться, не такая уж он, собственно,  и … . Разве только за здоровье его жены. А за всех женщин мы всегда пьем с удовольствием.

Врач искренне рекомендует вам для лечения новые, малоизвестные препа­раты. Верьте ему! Ему тоже интересно, что из этого выйдет!

Если вашему ребенку друзья на день рождения подарили игрушечный авто­мат, громко имитирующий стрельбу, вы вправе подарить их отпрыску боль­шой барабан, даже не дожидаясь дня его рождения. Бесплатный, но ценный иезуитский совет: с самым лучшим результатом  это можно сделать суб­ботним вечером. Месть сладка!

Закон  неизбежности события: Если собранные вместе  m  офицеров (мичманов или мужчин вообще) вынуждены бездельничать или  проводить время  t, не загруженное выполнением  конкретной и ясной им задачи, и  будучи уверенными в том,  что вероятность проверки менее 50%,  то через период t/2 самый молодой из них будет послан  за  n  бутылками водки. Закон  начинает действовать при следующих условиях: m > 2, t > 3.  Тогда n стремится  и превышает 0, 5 литра на человека. n/m >=  0,5 литра. Если астрономическое время вплотную приближается к вечернему, то вероятность  второго  «рейса» в магазин  больше 50%.

Новая научная работа высокого начальника — это, скорее всего, компиляция двух-трех старых работ его подчиненных.

Сплетня — эта новость, которая не требует подтверждений.

Никто и никогда не будет по секрету шепотом рассказывать соседу, о том, какой вы умный или порядочный.

Когда говорят начальнику что-то приятное, и добавляют:  «я вам не льщу», значит, хотят сделать лесть достаточно тонкой. Или усилить ее, делая вид, что говорят начальнику чистую правду!

Новый  начальник и старые  законы.

Чем больше географическое расстояние до начальника, тем к нему отношение лучше. Когда он приезжает познакомиться с вами поближе, то в более, чем  66 % случаев его отношение к вам ухудшается, а ваша любовь к нему постепенно  увядает!

Чем дальше начальник, тем лучше он кажется!

Уважать большого начальника лучше всего издали.

Вновь  назначенный начальник считает прежнего или — лентяем, или — недоумком! Как иначе объяснить попытки радикально изменить прежние порядки!

Если этот начальник не может сразу же изобрести чего-то нового — он сокрушает старое..

Сокрушая старое, он искренне верит в свой вклад сотворение  нового.

Признаком нового стиля управления он считает суровость и непреклонность — даже там, где этого не нужно!

Нового начальника отличает безапелляционность и  автократичность принимаемых решений.

Нового  начальника труднее убедить в  ошибочности любого его решения или  избранного курса.

Для нового начальника в коллективе долгое время не существует авторитетов,  что усугубляет отход от прежнего курса.

Новый начальник чаще закусывает удила и несется к намеченной цели по бездорожью, не заботясь о том, что в его арбе  все подпрыгивают и трясутся!

В ходе процесса ковки своего счастья человек получает неприятности, как сопутствующую продукцию.

Отказ от радикальных мер к мелким и крупным пакостникам, прикрывае­мый на словах жалостью к их родителям и будущей судьбе, на деле является заботой о чистоте своего лица или сохранности своей собственной «шкурки».

Если молодой командир (начальник), считает, что он доходчивее доводит свои требования до подчиненных через затрещины — значит, он просто считает себя вожаком обезьяньего стада.

Когда дел накапливается столько, что не знаешь за что и браться, тогда поне­воле хватаешься за голову!

Выпрямляющиеся  извилины, как старые пружины, напрягать становится все  сложнее!

Очень трудно шевелить мозгами, когда извилины уже выпрямились!

Прямому течению военной мысли все же мешают остатки извилин.

У опытного офицера множество извилин. Но они как-то закостенели и не хо­тят менять свою форму.

Некоторые путают морщины своего мозга с извилинами, пытаясь их заста­вить выдать оригинальное решение.

Морщины на лбу — след от выпрямившихся  извилин, не задействованных своевременно на военной службе.

Карьеры людей подобны ракетам — баллистические, низколетящие, управ­ляемые и  НУРСы. Одни высоко взлетают, но, в конце — концов,  и шлепаются на землю, другие, летя низко над землей, выполняя свои реальные, призем­ленные цели и не стремясь к заоблачным далям, одни управляются ЦУПом, и идут по строго заданной кривой, а последние несутся по жизни куда попало, всех пугают и задевают, а потом красиво сгорают.

Очень трудно хранить молчание, особенно когда твоего мнения никто не спрашивает.

Ратующий  за свободу совести, скорее всего надеется на свободу от совести.

Молодой офицер выдает больше оригинальных идей и эвристических реше­ний, чем опытный не потому, что он умнее. Опытный служака просто уже знает, что ему же и придется их выполнять, изыскивая несуществующие сред­ства и резервы…

Когда заканчивается молодость, офицеру приходится придумывать другое оправдание своим глупым выходкам, необдуманным поступкам и нелепым ошибкам.

Ошибки бывают свои и чужие. Опыт — сын ошибок трудных, он позволяет избегать их в дальнейшем, или совершать их на более высоком исполнительском уровне. Он также позволяет предостерегать от них более молодых умных коллег. Более же глупые все равно предпочитают собственные свежие ошибки уклонению от  старых чужих. И еще одно — из ошибок можно совершенно не делать  никаких выводов — если их последствия  тебя не коснулись. Или коснулись не слишком больно!

Среди  современных мичманов еще попадаются  ветераны старой закалки, ко­торым надо просто  дать задание, что нужен вечный двигатель, но только не говорить, что его не бывает в принципе.  И тогда они непременно найдут последний не­учтенный его экземпляр у какого-то своего приятеля на всеми забытом складе.    Если же попадутся  продвинутые мичманы, подкованные в теоретической физике,  то надо им сказать, что его все же сделали, но всего в нескольких экземплярах. И вот тут, главное, не прозевать момента, когда они будут один из них прилаживать к своим «жигулям», или устанавливать в своем собственном гараже для бесплатного освещения и  копчения «окорочков» для закуски…

Даже умные люди часто выбирают себе в единомышленники таких  индиви­дуумов, у которых в голове больше одной мысли просто не помещаются. Просто по скудоумию.

Объединение же их мыслительного  аппарата воедино для решения насущ­ной нестандартной задачи уверенно обеспечивает ее провал.

Лучше согласиться с командиром, не соглашаясь, чем, не согласившись, вы­полнить его указание, согласно выданной установке, пусть и абсолютно бездарной, но под его же полным и  неусыпным контролем.

Сорвавшись откуда-то, лететь не так уж и плохо. Упасть же и убедиться, что вода — мокрая и холодная, или палуба — жесткая, вот именно в этом со­всем мало приятного.

Когда Бог отнимает должность, он непременно возвращает разум!

В результате административно-воспитательных мер в соединениях и в час­тях бывает, что на  место снятых голов сажают совсем другие части тела.

Многократно административно-снятая или оторванная свирепыми началь­никами голова становится, со временем, осторожнее и хитрее. Но не умнее.

Во время «автономки», внутри прочного корпуса, подводники отличаются друг от друга, не взирая на должности и звания, только размером и рисунком желтых пятен на голубых разовых трусах!

     «Лучше всего чувствуешь себя подводником тогда, когда ты в отпуске. Но до него еще надо постараться как-то дожить!» — из выступления командира ПЛ, перед началом подготовки к выходу в море.

Отпуск — это пятое и всегда лучшее время года.

Получив отпускной билет, умный и опытный офицер быстро скрывается из поля зрения начальника на сверхвизговой скорости, оставляя за собой шлейф пыли, опавших листьев или белой метели (по времени года). Пока начальники не вспомнили, чего же он не успел доделать. Молодой же и не в меру наглый офицер продолжает курсировать в зоне прямой видимости начальства, раз­дражая его своей независимостью и непричастностью к проблемам, которые мучают командиров. За что он, так или иначе, потом расплачивается.

Если начальство знает о том, где ты находишься, — не будь там!

Если маневр, действие, стрельбы и т.д. пошли как-то иначе, но все равно при­несли хоть какой-то результат, не проявляйте удивления внешне, а делайте уверенно — скучающий вид, что так оно все и должно было быть.

Если сегодня ничего не хочется делать — лучше ничего не делай! Чтобы зав­тра ничего не переделывать. Но если и завтра…

Сколько ни спи в рабочее время, все равно тебе не компенсировать тех вы­ходных и «сходов», которые у тебя отобрал твой начальник!

Чем больше подчиненных разных категорий, тем больше желания перело­жить на них не только служебные дела, но и домашне — хозяйственные обязан­ности, оправдываясь перед собой  не ленью, но занятостью…

Отрабатывая кучу вводных своего начальника, и не успевая к установленным срокам, надо помнить, что все равно за кое-что от него  вам достанется, про­сто за что-то — несколько сильнее.

     Офицер надевает белую рубашку, или появляется в ней на построении тогда, когда: а) объявлена парадная форма;

б) объявлена соответствующая форма одежды;

в) надо сделать вид,  что под шинелью одета парадная тужурка

г) предстоит праздничное торжественное  мероприятие;

д) приходится идти в ресторан в военной форме;

е) предстоит его награждение или «выволочка» высоким начальником,

ж) после такого мероприятия ему так и  не удалось добраться до дома или каюты вплоть до подъема флага.

з) идет в первый раз на свидание с женщиной (особенно — с новой, которая о нем еще не имеет никакого понятия);

и) приходится бежать на корабль к подъему флага прямо от нее;

к) идет на зачет или экзамен,  стремясь произвести на преподавателя (соответствующего начальника или специалиста)  лучшее внешнее впечатление о себе, чем произведут его знания;

л) не удалось обнаружить в шкафу чистых и глаженых кремовых рубашек, а до построения времени уже не осталось.

м) жена находится в отпуске, стирка была спланирована на выходной, а поне­дельник наступил как — то вдруг и  слишком уж неожиданно, ( после набега на его квартиру орды скучающих друзей), а выбирать в шкафу   уже  было не из чего. ..

Выход на пенсию — последний шанс стать молодым. По типу: «молодой кур­сант»,  «молодой офицер», «молодой командир», «молодожен», и … «молодой пенсионер».

Безнадежность — это когда приходится верить обещаниям начальника, а бе­зысходность — даже правительства.

Повышение окладов госчиновнику с целью повышения его иммунитета к взяткам приводит к неизбежному повышению размеров взяток и подношений, необходимых для решения вопросов, находящихся в его ведении, а также ми­нимально — приличных цен подарков к его дню рождения!

Умный  ищет решение, сильный и умелый — пути реализации этой идеи, а хит­рый — одного человека, который бы все придумал и другого — кто сделал бы это все  вместо него.

При  непривычной загрузке головы подчиненного сразу большим объемом свалившихся на него познаний, скорость реакции на команды  и задания резко снижается, и даже внешне наблюдается некоторое дымление его  прически от напряженной работы извилин.

«Не место красит человека! А человек украшает свое место!» — сказал коман­дир соединения, руководивший перестройкой своего нового кабинета.

С.Ф.ИЛЬИН (В.Белько)