После окончания первой мировой войны и поражения германской военной машины в немецкой исторической и мемуарной литературе была восстановлена в новом ее варианте легенда о «непогрешимости» немецкого генерального штаба. Это легенда объясняла провал планов германского генштаба «кинжальным ударом в спину вермахта, непобежденного на поле боя». Поражение вермахта немецкие милитаристы объясняли Ноябрьской революцией 1918 года и «изменой тыла», хотя в действительности, наоборот, военный крах кайзеровской империи в значительной степени ускорил революцию.
После своего сокрушительного поражения в 1945 году германские милитаристы были вынуждены прибегнуть к более утонченным приемам. Пытаясь доказать «непогрешимость» генерального штаба, западногерманские авторы выдвигают тезисы об ответственности политического руководства Германии за поражение, о борьбе, которую будто бы вели генералы против развязывания Гитлером мировой войны, о мнимом бесправии генералитета и о генштабе, как центре сопротивления Гитлеру во время войны.
Некоторые немецкие историки и мемуаристы стремятся показать, что немецкий солдат не был побежден и что война проиграна «лишь в сфере руководства». Например, в своих мемуарах бывший генерал-полковник фашистского вермахта Ганс Фриснер, всячески подчеркивая примат политики, считал, что «потерянные победы являются кровавым и мучительным итогом… неудачной политики».
Авантюрность фашистских планов объясняется не только «просчетами политики», но и порочностью военной доктрины. Гитлер вместе со своими генералами пытался избежать длительной войны на два фронта. Но их общие расчеты быть противника поодиночке были сорваны Красной Армией. Вообще длительная война на несколько фронтов неизбежно вытекала из самой политической концепции германского империализма, стремившегося к мировому господству. Ответственность за «главное раковое решение» о нападении на Советский Союз наряду с Гитлером несет и генеральный штаб. Об этом свидетельствует вынужденное признание таких немецких военных деятелей, как Гальдер, Гот и Эрфурт. В основе «плана Барбаросса» лежала авантюристическая теория «блицкрига». Гитлеровские стратеги следовали старой концепции «скоротечной войны», порочность которой показало поражение Германии в первой мировой войне. Об этой концепции даже открытый апологет германского милитаризма Х. Риттер говорил, что «расчет был построен на зыбкой почве». Переоценив возможности своих танковых и моторизированных соединении и военной авиации, которые являлись, по мнению Гитлера и его генералов, особым оружием молниеносной войны, они вновь вернулись к теории внезапного и молниеносного удара, но старая доктрина снова оказалась негодной.
История минувшей войны знает многочисленные примеры коренных просчетов, за которые вместе с Гитлером несет ответственность германский генералитет.
Само по себе положение о первенстве политического руководства по отношению к военному руководству не вызывает возражений. Политика определяет не только подготовку войны, но и руководство ею. Широко распространенные в военных мемуарах попытки искусственно обособить «политика» (Гитлера) от «солдата» (генералов) являются спекуляцией, обычной для милитаристов.
Следует сказать, что согласно версии, распространенной в немецкой литературе, германский генеральный штаб во время войны представлял собой «центр сопротивления» Гитлеру. Ф. Гальдер, Г.Герлитц, Р.Лут, Ф.Маллентин, К. Типпельскирх, В. Эрфурт пытаются доказать, что верховное командование вермахта и сухопутных сил во время войны были лишь техническими исполнительными органами, не связанными с фашистской партией и далекими от политики, а генералы – простыми «приказополучателями», что Гитлер все военные решения принимал единолично, что генералитет «сопротивлялся» его «неразумным» приказам, но вследствие «упрямства» Гитлера и его военной безграмотности войска терпели одно поражение за другим.
Зная факты истории, вряд ли можно всерьез говорить о борьбе между Гитлером и его генералами. Отставка некоторых из них не означала кризиса военного руководства. В фашистском вермахте вплоть до окончания войны руководящий состав оставался почти без изменений. Известны случай, когда генералы, попавшие в опалу в начале войны, впоследствии назначались Гитлером даже на более высокие посты. Так, бывший командующий танковой группой Гудериан был назначен на должность начальника генерального штаба.
Попытки германских мемуаристов объяснить ошибками Гитлера все поражения немцев на Востоке несостоятельны. Это делается с целью принизить заслуги Советских Вооруженных Сил, разгромивших опытного и сильного противника. Серьезные присчеты Гитлера и его ставки, разумеется, имели место. Однако они неотделимы от ошибок самых немецких генералов, поставивших свой опыт и знания на службу гитлеризму. При решении военных вопросов мнение Гитлера действительно было решающим, но лишь потому, что его неизменно поддерживало подавляющее большинство военных специалистов.
Также несостоятельно утверждение о «непричастности» немецких генералов к злодеям фашизма. Учитывая антифашистские настроения народов, Г.Гудериан, А.Кессельринг, В.Пихт и многие другие осуждают Гитлера и его окружения за то, что они допустили «просчеты» во взаимоотношениях с населением завоеванных стран. Такая «критика» фашизма, по существу, является его реабилитацией, ибо не вскрывая его сущности, они пытаются объяснить нацистские преступления «ошибками» отдельных лиц. К тому же немецкие историки оправдывают нацистов с помощью ссылок на «жестокость» противников Германии, на действия партизан.
Многочисленные факты свидетельствуют, что преступления фашистов в минувшей войне – не результат «психологических ошибок немецкой администрации», а заранее продуманная, точно разработанная и спланированная система истребления десятков миллионов людей. Германские генералы вместе с Гимлером были инициаторами и руководителями массового уничтожения населения. Непосредственная виновность Кессельринга, Манштейна, Гудериана и других генералов в этих злодеяниях установлена документально. Пороки, инкриминируемые одному Гитлеру, присуши всей немецкой милитаристской клике.
Все основные идей фашизма взяты из арсенала милитаристской идеологии. Агрессивная и авантюристическая военная доктрина германского генштаба наряду с расизмом, геополитикой и социальной демагогией составила основу фашистской идеологии. «Любимое детище» генералов – восстановленный вермахт – явилось главным орудием захватнических войн.
Габриэль Цобехия
Военный университет МО РФ
