Курс гидромеханики (за обилие формул мы его звали гидромутью) в «Голландии» 50-х годов и позже читал капитан 2-го ранга Л .А. Кивако — тогда кандидат технических наук. Бывший адъюнкт профессора Патрышева был большим оригиналом и умницей. Лекция начиналась с того, что, проскользнув мимо дежурного по потоку, махнув рукой, чтобы курсанты садились по местам, он от двери бросал крокодиловой кожи чёрную папку, которая, вращаясь, падала точно на трибунку подиума, и тут же, взяв мел, начинал писать формулы «от можа до можа», благо две доски, занимавшие всю торцевую стенку аудитории, легко перемещались вверх-вниз. Нас постоянно удивляло, как он без бумажки, по памяти, всегда знал в каждом потоке, на каких «пси», «кси» он прерывал по звонку предыдущую лекцию.
В 80-х годах было выпущено ограниченным тиражом факсимильное издание «Остромирово Евангелие» 1056–1059 годов — фолиант. Оно напоминает мне своими размерами учебник профессора Патрышева «Гидромеханика».
Наступил «час расплаты» — экзамен, многие узнали «кузькину мать», поездку в отпуск — где и когда «зимуют раки», и пятерку в виде лебедя. Один из курсантов второй роты тянул на три или два. Кивако, желая вытянуть не совсем плохого курсанта, попросил написать дополнительно какую-то формулу. Если память не изменяет, формулу Петрова — давление в масляном клине подшипника скольжения. Пока экзаменуемый «морщил редьку», дежурный по взводу выскочил из аудитории. Друзья тут же на старом ватмане написали карандашом пожирнее эту зависимость. Так как двери аудитории были очень высокими, с застеклённой аркой, карабкаться пришлось друг на друга, при этом плакат прижали к стеклу вверх ногами. Доведённый до отчаяния стоянием у доски курсант, у которого уже «срывало резьбу» ниже ватерлинии, добросовестно перерисовал формулу, но тоже вверх ногами.
Кивако, оторвавшись от другого корифея, обнаружил на доске продукт «ясности мысли необыкновенной». Почти двухметровый «экзекутор» потряс головой, повернулся к доске задом и, переломившись пополам, сунул голову меж ног.
«Ага! Понятно!» — закричал Кивако. Так Архимед кричал: «Эврика!», открыв закон:
На погруженное тело,
Как оно бы ни хотело,
Давит сила на подъём
Равно как его объём.
После этих акробатических кульбитов преподавателя отпуск курсанта отодвигался на неопределённое время.
Нет, капитан 2-го ранга Кивако был чудесным преподавателем и хорошим человеком.
Знаю по себе. Учившись не очень старательно, особенно по общетехническим дисциплинам, умудрился у него на экзамене получить пять.
Владислав Мацкевич
