1

Глава собора скрылась за кормой,

Не стало видно берегов Кронштадта,

И только ветра свист в тугих канатах,

Останется пожизненно со мной:

Смежаю веки — слышу голоса

Далёкой юности, и — слёз полны глаза.

2

Привольно солнцу в синеве пустынной.

Бриз утренний наполнил паруса.

Прибрежных скал уходит полоса,

И видится великою картиной

Залив, мерцающий меж берегов высоких,

И барк парит, как и в мечтах далёких!

3

Всё дальше, дальше берег отступает.

Как ветер свеж! Как, весело играя,

Блистает зыбь залива молодая!

И ширь простора моря нарастает!

И как-то странно в чувства новичка

Вдруг входит властно смутная тоска,

Когда Отчизна так ещё близка!

4

Уходят в дымку берега родные.

По курсу — Балтики простор.

Волненье увлажняет взор:

Впервые ухожу от матери-России

Навстречу ветрам, в дальние туманы,

На рокот волн, в полуденные страны.

 5

И слышалось небес благословенье,

Хрустальный в высях перезвон…

И музыка в движеньи лёгких волн…

Не уходи, чудесное мгновенье!

Вздыхало море рядом и вдали,

По борту справа нет уже земли.

6

Прошли по водам Финского залива,

Над кладбищем советских кораблей,

Бессчётных минных адовых полей…

Героям русским братская могила.

Укрыт волной священный мир теней,

Войны великой лучших сыновей.

7

Мы головы над вечностью склоняем,

Не так давно тут сплошь витала смерть:

Сто тысяч мин сплели сплошную сеть…

Удушья час невольно представляем.

Не всё, но многое залив нам рассказал:

Глубины слышали не раз Интернационал!

Бессмертными герои умирали,

Прощаясь с Родиной, навечно засыпали.

8

Как нежен бриз, закатом обогретый!

Как ровно дышит в пламенной заре!

Как лёгким эхом в золотой волне

Всё воплощается в движенье, звуке, свете!

Сердца зов в счастливый миг прощальный

Вновь слышится, где скрылся берег дальний.

9

Горит заря. Сомкнуло солнце очи.

Темнеет тень над белым кораблём.

И день угас, и луч его в былом,

И сонмы звёзд блестят на ризе ночи.

Открыл миры бездонный небосвод

И смотрится в пустыню темных вод.

10

Как жадно всею грудью я

Вдыхал балтийское дыханье,

Зари последнее блистанье

И млечности туманные поля!

В согласье чувств и дум ответных

Почудилось витанье муз заветных.

11

О, эта ночь, где лоно вод без края,

Божественна, и право, не для сна,

Сияньем звёзд озарена,

Сулила нам само блаженство рая!

Как эхо дальнее стихии,

Мелькали стрелы грозовые.

12

Казалось, пел вокруг простор,

И хорошо, неповторимо было…

Легко вдруг сердце в выси воспарило..

Храню и это чувство до сих пор!

Всё пело, всё: канаты, паруса,

Глаза мальчишек, волны, небеса!

13

Благословен восторг! Едва ли не поверил

В характер твёрдый духа своего,

В морской удел… Гожусь ли для него?

С надеждой силы робко соизмерил.

Тогда-то и воскрес сам дар воображенья,

Потребность и способность удивленья.

14

На траверзе штормил пролив Ирбенский,

Смотрел туда подолгу адмирал

Беспальчев¹, граф (он батей нашим стал!).

Что видел, умница, тогда в гремящем блеске,

Что вспоминал из службы молодой,

Герой России, битвы мировой!

15

Его эсминец, самый быстрый в мире,

Не раз врага эскадры рассекал,

Казалось, страха и преград не знал

И стал примером доблести поныне…

Шёл на прорыв, под смертоносный град,

И враг в смятенье пятился назад!

16

И мощным крейсерам давать отпор умел:

Не раз их поражал и выводил из строя,

Разящею грозой прославил воды боя,

Оставил след своих геройских дел…

Известен тем ещё, что был матросам брат,

Без колебаний встал в их краснофлотский ряд!

17

Граф русский и советский адмирал

Был совестью для нас, примером и мечтою,

Являл всё лучшее, достойное собою,

Стране Советов верным сыном стал!

Не правда ли, пример для ныне адмиралов,

В ком от рожденья чести не бывало.

18

Седая Балтика волнуется опять,

Крепчают волны штормовые…

Войны великой годы огневые

Смогли б живым о многом рассказать:

Мы там сейчас, где преподали веско

Урок фашистам Грищенко² и гений Маринеско³!

Их подвиги осталась за кормой.

Проливы датские встречали тишиной.

19

Скользит «Седов» зелёною равниной.

Пологи берега, а синих вод извивы

Повсюду плавно переходят в нивы,

В благословенный край,

Богатый и счастливый:

Поля обильны, у жилья цветы…

Неброский край, но полон красоты!

20

Рукой подать — так близки берега,

И видно, как роса ложится в час заката,

А ночь полна земного аромата,

В лугах плывут волшебные стога.

Душа затихла, сердцу мило,

В гармонии вода, земля, светила.

21

Нет лучше ничего, чем шлюпочный наряд:

Лежи на парусе, не хочешь спать — вздыхай,

Тем более что рядом — принца край,

Воспетый гением, а с ним печальный ряд

Имен былых, зло и коварство трона…

Месть за отца чиста и непреклонна.

22

Прошёл проливы барк «Седов».

На море штиль… Улыбки на счастливых лицах,

Небо в звёздах. Берег сплошь в зарницах

Портов, селений, чутких маяков.

Ни облачка, ни всплеска на просторе —

Так встретило нас Северное море.

Южнее спали берега Германии.

Не расположены мы были к ним заранее.

23

Германия — проклятье, ужас века,

Мать гениев, исчадие вандалов…

Как ты смогла, зачем не обуздала

В кровавой жажде низость человека?!

Исток двух войн, вселенских преступлений,

В веках тебе страдать без сожалений.

24

Всплывала Англия высокою стеной,

«Туманный берег Альбиона»,

Страна традиций у подножья трона,

Являлась сказкою под дымкой голубой!

Ла-Манш нас встретил множеством огней —

Буев, шаланд, паромов, кораблей.

25

Спокойно берегов и вод безмолвных лоно!

Владычица морей, могущество и… срам:

Грозой слыла полуденным мирам,

Без тени милосердья и закона

Являла мужество и злое дело вора,

Всемирного, не опуская взора.

26

Мы ждали Францию. Она явилась вдруг,

Покрытая прозрачной поволокой,

Пленительной, манящей и далёкой…

Творений чудных разомкнулся круг,

И поединки, страсти, доблесть родовая

Ожили в памяти, волною набегая.

27

Огнями берег Франции встречал,

Что равными звала всех от природы,

Являла дух волнительной свободы,

Тот, что в веках в сердцах людей витал.

Да, слава полубога обратилась в дым,

Но мысли мир его в летах непобедим!

28

Чти, Франция, времен всех полководца,

Былых заслуг его не умали:

Ничто пред ним цари и короли,

Тиран и тут же — гений, солнце!

Велик в веках достоинством своим

И побеждённый был неустрашим!

 29

Безумство ясного, могучего ума

Вводило в трепет царственные троны,

Ввергало в ужас вечные короны,

Впервые дрогнула «божественности» тьма.

Народом крепостным титан был побежден,

Хранит Россия славу тех времён!

¹ Беспальчев Константин Александрович — прославленный офи­цер русского флота, герой первой мировой войны. Внёс большой вклад в становление советского флота, в 40-50-х годах начальник нахимовского и Высшего военно-морского училища подводного плавания, где во второй половине 50-х годов учился автор поэмы «Океан».

²    Грищенко Петр Денисович — прославленный командир подво­дных лодок во время Великой Отечественной войны, потопив­ший больше всего среди командиров ВМФ СССР вражеских ко­раблей и судов.

³    Маринеско Александр Иванович — во время Великой Отече­ственной войны легендарный командир подводной лодки «С-13».
Потопление им лайнера «Вильгельм Густлов» вошло яркой страницей в историю побед советских подводников над фашистами.

Анатолий Горбачёв