25 АВГУСТА 2016 ГОДА.

СРЕДИЗЕМНОЕ МОРЕ. БОРТ СУДНА СПЕЦИАЛЬНОГО НАЗНАЧЕНИЯ ВМС США «КЕЙП РЕЙ»

…За Бенсоном пришли примерно через час. Его молча отстегнули от кремальеры, снова заключили руки в наручники и спустили на лифте вниз на палубу. То, что увидел там, бывший командир «Кейп Рея», было в высшей степени трагично.

На верхней палубе в районе вертолетной площадки были собраны оставшиеся в живых члены экипажа и ученые-химики. Все они стояли в один ряд на коленях, со связанными руками, опустив вниз головы. Между ними прохаживались бородатые джихадисты, бряцая оружием и пиная сидевших ногами. Кто-то из стоявших на коленях плакал, кто-то молился, но большинство подавленно молчали. Это значило, что «Кейп Рей» отныне полностью в руках врагов. Некоторые из террористов были перевязаны какими-то окровавленными тряпками, а вдалеке на палубе лежал ряд тел, спеленатых простынями. Это значило, что захват «Кейп Рея» все же стоил боевикам крови. При этом Бенсон  автоматически отметил, что американский флаг джихадисты не спустили. Звездно-полосатый, как и прежде, реял над мачтой. От этого Бенсону стало еще горше, ибо было очевидно, что большая игра, которую затеял враг, еще только начиналась.

— Ведите сюда капитана! – завидев Бенсона, поманил его рукой Сейфуддин.

Сопровождавший Бенсона боевик сильно пнул его в спину и Бенсон едва не упал под гогот игиловцев.

— Если ты так плохо стоишь на ногах, как же ты можешь командовать таким большим судном! – рассмеялся Сефуддин.

Бенсон зло глянул на вожака бандитов. С какой радостью он бы сейчас впился ему зубами в горло, если бы только это можно было сделать!

Сейфуддин, словно поняв мысли пленника, усмехнулся:

— Вы американцы горазды воевать, когда пускаете ракеты в безоружных, а на равных не способны ни на что. Но я велел тащить тебя сюда не для того, чтобы читать мораль. Как победитель, я хочу оказать тебе милость, показав невиданную постановку, которой позавидует даже ваш хваленый Голливуд. Сейчас ты станешь единственным зрителем на еще небывалом шоу ужасов. Приготовься внимательно смотреть. Поверь мне, это будет захватывающее зрелище! Итак, шоу начинается!

Сейфуддин сел в принесенное для него кресло и картинно хлопнул в ладоши. Затем кивнул стоявшему поодаль уже знакомому Бенсону палачу-арабу с огромным безобразным шрамом через все лицо. Араб вытащил из-за пояса здоровенный нож и подошел сзади к крайнему из стоявших на коленях. Бенсону узнал его — это был матрос из группы снабжения. Выверенным движением бородач резко схватил беднягу за волосы и с силой дернул к себе. Голова мотнулась назад и в тот же миг, араб со всей силы вонзил нож в горло несчастному. Из зияющей раны фонтаном забила кровь, Матрос захрипел и забился в агонии. Араб же, располосовав горизонтально горло и шею, затем резко дернул вверх голову и та, отделившись от рухнувшего на палубу тела, осталась в его руке.

В воздухе слились восторженный рев джихадистов и крики ужаса стоявших на коленях пленников. Палач швырнул отрезанную голову к ногам стоявшего в оцепенении Бенсона и перешел ко второй жертве. Через несколько секунд к ногам бывшего командира «Кейп Рея» полетела, вторая голова, затем третья, четвертая…

Бенсону стало совершенно жутко, когда упавшая рядом с ним голова боцмана Джозефа Кэйбла вдруг открыла глаз, смотревшие прямо на Бенсона.

 Бывшего командира «Кейп Рея» било в судороге от происходившей на его глазах кровавой вакханалии. Приготовленные на закланье люди надрывно кричали и пытались сопротивляться, но их жестоко избивали ногами и прикладами. А страшный араб медленно продвигался вперед, сноровисто и неотвратимо творя свой жуткий ритуал. Палуба уже давно стала красной от струящейся по ней крови. А головы все летели, летели, летели… 

Вот палач подошел к стоящему на коленях первому помощнику Уильяму Кистлеру. Мгновение и его голова полетела вслед за остальными к ногам Бенсона. Тот закрыл глаза, чтобы не видеть мертвых глаз своего старого товарища.

— Постой, Али! – неожиданно крикнул палачу, дотоле молча наблюдавший за расправой Сейфуддин. – Не все тебе одному трудиться. Пусть поработает и наш новый друг!

Сейфуддин кивнул стоявшему рядом с ним лейтенанту-командеру Сиглафу. Тот молча взял из рук араба окровавленный нож и решительно направился к следующему члену экипажа «Кейп Рея». Этим следующим оказался никто иной, как лейтенант Келли, с которым Сиглаф еще сегодня утром вместе пил кофе в кают-компании.

Бенсон было дернулся вперед, но тут же был остановлен сильным ударом приклада.

Сиглаф между тем подошел сзади к стоявшему на коленях Келли. Тот, скосив глаза, умоляюще закричал:

— Барни! Барни! Что ты делаешь Барни, мы же с тобой друзья!?

В ответ Сиглаф  лишь криво усмехнулся:

— Ты ошибся, Кимберли, мы никогда не были с тобой друзьями!

Он схватил Келли сзади за голову и полоснул по шее ножом. Из пульсирующей раны хлынула кровь. Сиглаф пытался, подражая Али, рывком оторвать голову от остального тела, но у него ничего не получилось. Келли бился ногами о палубу и хрипел. Он был все еще жив. Сейфуддин иронично посмотрел на неудачника-палача и кивнул Али. Тот подошел к растерянному Сиглафу, забрал у него нож и в два движения завершил работу над несчастным лейтенантом.

Через четверть часа с экипажем «Кейп Рея» и прикомандированными было покончено. Живыми на коленях остались лишь двое — представитель международной организации по запрещению химического оружия Дэрил Кэмбэлл и химик-технолог профессор Джозеф Петерсон. И если, бледный как полотно, Петерсон еще сохранял разум во взгляде, то Кэмбэлл был совершенно обезумевшим. Он пытался ползти на коленях по окровавленной палубе к сидевшему в кресле Сейфуддину. Умоляя оставить его в живых, Кэмбэлл кричал, что он прекрасный специалист у него большие связи по всему миру, и он может очень пригодиться.

— Стыдитесь, вы же американец! – крикнул обезумевшему от ужаса коллеге Петерсон и тут же получил удар в спину.

Сейфуддин, повернулся к стоявшему в оцепенении Бенсону.

— А ты, капитан, хочешь жить?

Бенсон напряг всю оставшуюся волю, чтобы проигнорировать провокационный вопрос, но голова неожиданно кивнула. «Вот и моя голова уже живет отдельно от моего разума и тела» — мелькнула горькая мысль.

— Это хорошо, что ты еще не потерял вкуса к жизни! – задумчиво произнес Сейфуддин. – Но жизнь, как ты понимаешь, надо заслужить! Тебе понятна моя логика?

Бенсон снова непроизвольно кивнул. В это мгновение он был противен самому себе, но ничего не мог поделать.

— Впрочем, цена твоей жизни не слишком велика! – ободряюще улыбнулся ему Сейфуддин. – Всего две головы!

И он указал рукой на обоих химиков.

— Бери нож и приступай к работе! Что и как следует делать, ты уже, надеюсь, успел изучить! И учти ошибку своего коллеги, режь глубже!

Стоявший сзади охранник, снял наручники, освободив бывшему командиру «Кейп Рея» руки. А подошедший Али, улыбаясь во все свои тридцать два зуба, протянул Бенсону зловещий нож.

Бенсон неотрывно смотрел на орудие убийства и понимал, что протяни он сейчас руку за ножом, остановиться уже не сможет. Он чувствовал, что теперь не только голова, но и руки готовы была выйти из повиновения и самопроизвольно схватиться за нож. Последними усилиями воли Бенсон боролся с этим страшным искушением.

Пауза затягивалась. Бенсон, как завороженный, продолжал смотреть на нож, с которого все еще капала кровь. Сейфуддин с нескрываемым удовольствием терпеливо ждал эффектной развязки организованного им кровавого спектакля. Палач Али мрачно смотрел на Бенсона, а международный представитель Кэмбэлл надрывно выл, ползая в кровавой луже.

Бенсон взглянул на все еще стоявшего на коленях профессора Петерсона. Их глаза встретились, и Петерсон неожиданно подмигнул ему, так же как подмигнул вчера вечером в кают-компании. Именно в это мгновение Бенсон понял, что никогда, даже под страхом смерти, он не сможет лишить жизни своих товарищей. Итак, решение было принято, и Бенсон сделал шаг к Сейфуддину. Тот с явным интересом приподнялся с кресла, полагая, что станет сейчас свидетелем потрясающего финала. Но амир аль-бахра на этот раз ошибся. У Бенсона были совсем иные планы. Он понимал, что жизнь уже отсчитывает свои последние минуты, но последнее слово все же решил оставить за собой.

«Еще пару часов назад он был командиром огромного вспомогательного судна, а теперь он никто, – мысли проносились в голове Бенсона быстро, громоздясь друг на друга, но общий ход рассуждения был, с его точки зрения, единственно верным. — Возможно, что эти звери действительно даруют ему жизнь, но что это будет за жизнь, в презрении окружающих, а главное в презрении самого себя! Все его подчиненные уже приняли мученическую смерть, и теперь он, их командир, обязан последовать за ними. Как, капитан, последним уходящий с гибнущего корабля, он так же должен сейчас последним достойно завершить свою жизнь».

Вначале Бенсон хотел напоследок ударить главного джихадиста кулаком в лицо, но рука так дорожала, что он не смог даже сжать пальцы. И тогда он просто плюнул Сейфуддину в лицо. И хотя в пересохшем горле почти не было слюны, свое отношение к предложению главаря бандитов Бенсон высказал вполне определенно.

Сейфуддин вскочил и, утираясь, что-то громко крикнул по-арабски. После чего на Бенсона посыпался град ударов. Он пытался уворачиваться, но у него это плохо получалось. И все же ему удалось еще раз встретиться глазами с Петерсоном. В них он увидел и одобрение, и товарищескую гордость.

Сейфуддин еще что-то крикнул. И Али, подбежав, к воющему Кэмбэллу, одним ударом прекратил его бренное существование. Затем палач направился к Петерсону, через несколько мгновений покончив и с ним.

— Сиглаф! – окликнул первого механика Сейфуддин. – У тебя есть шанс исправить ошибку! Укороти своего капитана!

Сиглаф беспрекословно взял в руки уже знакомый ему нож и решительно направился к Бенсону.

«Ну что ж, — подумал тот, достаточно равнодушно глядя на приближавшегося механика. – Может моя смерть станет искуплением за те ошибки, которые я совершил во время своего командования… Жаль только, что я так и не свозил своих девочек на Гавайи…»

Больше он ничего уже подумать не успел. Тело пронзила страшная резкая боль. Через мгновение мир в его глазах померк, а душа отлетела вслед за душами его подчиненных.

А «Кейп Рей» уже сменил курс и, набирая скорость, устремился туда, куда его направил новый капитан. Трупы быстро выкинули за борт, а кровь с палубы смыли шлангами. Спустя какие-то час на борту судна уже ничего не напоминало о недавней трагедии.