26 АВГУСТА 2016 ГОДА.

СРЕДИЗЕМНОЕ МОРЕ. БОРТ ВСПОМОГАТЕЛЬНОГО СУДНА ВМС США «КЕЙП РЕЙ»

…Капитан 2 ранга Шубин, в сопровождении «Али-бабы», поднялся в кормовую надстройку. При этом «Али-баба» держался справа от Шубина, что не ускользнуло от его внимания. Но ведь у арабов принято, чтобы справа шел уважаемый человек. Выходило, что «Али-баба» наглядно демонстрировал свое неуважение к другу капитана. Деталь была мелкая, но характерная.

На входе в каюту капитана бородач со шрамом попытался, было, его обыскать, но Шубин решительно пресек эту попытку:

— I am a friend and the guest of your captain where your hospitality! (Я друг и гость вашего капитана, где же ваше гостеприимство!)

«Али-баба» задергался, пытаясь преградить строптивцу дальнейший путь, но Шубин, взяв инициативу в свои руки, уже постучал в дверь.

— Ну что стал на пороге? Заходи! — раздалось из-за приоткрытой двери.

Бородатый что-то гортанно выкрикнул хозяину каюты, видимо, жалуясь на своеволие гостя. В ответ раздалась короткая и резкая фраза, после которой «Али-баба» сразу сник и, зло глядя на Шубина, отступил в сторону.

Шубин решительно шагнул через комингс. Он ожидал увидеть избитого и связанного террористами Махмуда. Но навстречу из-за стола поднялся улыбающийся человек. Разумеется, что за те годы, пока они не виделись, старый приятель сильно изменился, однако узнать его еще было можно. Махмуд заматерел и возмужал, вид его портила только редкая рыжая бороденка, смотревшаяся совершенно нелепо и даже смешно. Шубин, изобразив ответную улыбку, быстро окинул взглядом каюту, в которой к своему удивлению никого, кроме Махмуда больше не обнаружил. Это могло значить только одно — Махмуд не является ни пленником, ни заложником. Это значило, что он даже не просто член террористической банды, он ее предводитель! На то чтобы оценить изменившуюся ситуацию у Шубина ушли те несколько секунд, пока хозяин каюты шел от стола к нему.

Подойдя, Махмуд заключил командира «Костромы» в объятья. По арабскому обычаю прикоснувшись своей щекой сначала одной, а потом другой его щеке, несколько раз похлопал по спине. Шубин не противился.

— О, мой старый русский друг! Мой старый русский друг, как я рад тебя не только видеть, но и обнять! — приговаривал он.

— Мне тоже приятно так неожиданно тебя встретить! – ответил Шубин, в свою очередь похлопывая старого знакомца по спине и понимая, что у того под мышкой угадывается пистолетная кобура.

— Ты какой-то скованный, не случилось ли чего? – поинтересовался Махмуд, выпуская Шубина из объятий. – Не заболел ли?

— Да устал, как собака, — деланно вздохнул Шубин. – Гоняют нас сейчас в Сирию почем зря. Сам понимаешь, война – он запнулся. — Мне бы глянуть, как там мои ребята.

— Да, брат, война, есть война, — обнажив зубы, улыбнулся Махмуд. – Насчет своих не волнуйся, мои о них позаботятся. Скажи лучше, Володя, сколько ж лет мы не виделись. Десять? Пятнадцать?

— Я закончил училище в 1998-м, вы с Ахмедом, соответственно, год спустя. А в последний раз виделись на моем выпуске. Следовательно, не виделись мы с тобой уже восемнадцать лет.

— Да много воды с тех пор утекло, — кивнул Махмуд – целая жизнь прошла. Другое время…

— Да и мы стали другими, — со значением продолжил Шубин и тут же пожалел о сказанном, увидев, как у капитана «Кейп Рея» сузились глаза.

— Тогда мы были всего лишь курсантами, а теперь — ты капитан огромного ролкера, я – командир БДК. – начал он спасать ситуацию, — И надо же, случайно встретиться посреди моря, да еще в ситуации, когда один может оказать помощь другому.

— Какой груз везешь в Сирию? – резко сменил тему беседы Сейфуддин. – Понимаю, что военная тайна, но другу, по секрету, можно.

— Да, как обычно, кое-какая техника, но, увы, ни одного «кадиллака» – отшутился Шубин.

— А ты точно изменился, — внезапно посерьезнел Сейфуддин.

Он непроизвольно потеребил рукой мочку своего уха…

В это время неожиданно снизу раздался приглушенный выстрел, за ним второй, третий. Сердце Шубина екнуло. Что там произошло? Неужели начался бой? Затем почти сразу прозвучала автоматная очередь, раздался взрыв гранаты, после чего стрельба стала уже непрерывной.

Сейфуддин разом изменился в лице и, сделав шаг к Шубину, быстро протянул руку под джинсовую куртку, намереваясь вытащить из подплечной кобуры пистолет, но Шубин его опередил. Мгновенно выхватив из-за пояса свой табельный ПМ, он без лишних рассуждений, вдавил его в лоб лжекапитана. Зловеще щелкнул снятый предохранитель.

— Володя, брат мой, что ты делаешь!? – закричал тот, и рванулся было в сторону

Но Шубин пресек ему дорогу, и грубо толкнув, встал так, чтобы Сейфуддин прикрыл его собой со стороны двери. При этом ствол шубинского «Макарова», как и прежде, остался приставленным ко лбу «старого друга».

В это время распахнулась дверь и в каюту с криком ворвался «Али-баба». Лицо его было раздраженно-злым, в руках он сжимал АКМ. «Али-баба», видимо, хотел одновременно решить две задачи, оповестить главаря о событиях на палубе и помочь обезвредить русского капитана. Но он просчитался. Шубин оказался прикрытым стоящим напротив двери Сейфуддином. Чтобы сориентироваться в ситуации, бородатому не хватило буквально пары мгновений. Тогда, как Шубин отреагировал мгновенно. Ствол «Макарова» лишь немного качнулся в сторону. Грянул выстрел и огромный «Али-Баба» с дыркой во лбу рухнул на палубу. Махмуд, воспользовавшись этим, резко дернулся в сторону, опять попытавшись выхватить оружие. Но ствол ПМа уже уперся ему в ноздри, заставляя вдыхать пороховые газы только что произведенного выстрела.

— Ахмед, хорош, хватит ломать комедию. Мне все известно и о тебе, и о твоей операции!

Из открытого иллюминатора был хорошо слышен уже вовсю шедший стрелковый бой. Одиночные выстрелы перемежались автоматными очередями, то и дело рвались гранаты. Остро пахло дымом дымовых шашек. Вот совсем рядом, заглушая все остальное, прозвучали подряд несколько артиллерийских залпов… Сердце Шубина было готово вырваться из груди. Как там разворачиваются события? Может, кто-то уже ранен или погиб? Где сейчас идет бой? Что сейчас предпринимают лишенные предводителя террористы?

— Почему ты решил, что я Ахмед? – неожиданно для Шубина в истерике выкрикнул Сейфуддин. – У Ахмеда была родинка на шее, помнишь?

Поразительно, но факт того, что Шубин так быстро раскрыл его секрет, затмил сейчас для Сейфуддина все другое.

— Родинку можно убрать. Но восемнадцать лет – это не вся жизнь и я еще помню твою привычку «Ахмед-оторви-ухо»! — ответил Шубин. – А теперь прикажи по трансляции своим головорезам прекратить сопротивление и сложить оружие, после чего мы вместе с тобой спустимся вниз на палубу.

— Ты был и остался наивным глупцом! – нервно рассмеялся Ахмед. – Неужели ты думаешь, что воина джихада остановит твой пистолет?

— Воина джихада может и не остановит, но для Ахмеда Шумани этого будет достаточно. Я слишком давно тебя знаю. Ты не фанатик, а игрок. Ну, а игрок всегда оставит за собой возможность отыграться, не так ли?

До каюты продолжали доноситься звуки яростной перестрелки, заглушаемой короткими артиллерийскими очередями АКА-630. Из иллюминатора все больше несло дымом шашек и пороховой гарью. Ситуация была и впрямь нестандартная. Совсем рядом шел яростный бой, а предводители противоборствующих сторон, вдали от своих подчиненных наедине выясняли отношения между собой.

— Я не игрок, я профессионал! – с вызовом выкрикнул ШубинуАхмед и, протянув руку к «секвойе», вцепился в микрофон.

— Ну, веселее! — приободрил его Шубин пистолетным стволом.

Ахмед начал что-то кричать в микрофон по-арабски, кричать зло, почти по-волчьи щелкая зубами. Его налитые кровью глаза, с ненавистью смотрели на Шубина, словно он пытался испепелить его своим взглядом. Но Шубин оставался внешне совершенно спокойным и собранным.

— Я не слышу, чтобы стихли выстрелы!

Он резко передвинул ствол пистолета и упер его прямо в правый глаз Ахмеда. Тот непроизвольно дернулся и снова начал что-то истерично кричать в микрофон.

Спустя полминуты звуки стрельбы начали стихать. Теперь через раскрытые иллюминаторы доносились лишь отдельные выстрелы.

Шубин надавил стволом в глаз Ахмеда. Одновременно левой рукой он рывком выхватил из подплечной кобуры Ахмеда его пистолет и так же наставил его на своего визави.

Ахмед, вконец потеряв самообладание, прошипел Шубину что-то по-арабски, скорее всего, какие-то проклятья и снова начал громко кричать в микрофон.

— Убедительней! Убедительней! – кивнул бывший сокурсник.

Сейфуддин продолжал, что-то кричать, но толку от его крика было мало. На «Кейп Рее» шел настоящий бой, который окриком остановить было уже невозможно.

— Больше я сделать не могу! – развел руками Ахмед и сел на стул. – Теперь я весь в твоей власти. Делай со мной что пожелаешь!

Шубин прикинул, что же ему делать дальше. Сидеть и сторожить Ахмеда, когда там сражаются и погибают его подчиненные, его товарищи, он не мог.

Вообще-то, по законам войны, надо было сейчас просто-напросто застрелить Ахмеда и бегом отправляться к своим сражающимся товарищам. Но убить безоружного врага Шубин тоже не мог. Да, если бы Ахмед кинулся на него, все было бы просто. Но Ахмед демонстрировал теперь свою полную покорность, даже не пытался его хоть чем-то провоцировать.

Решение, которое принял Шубин, было половинчатым, но единственным, что мог себе сделать командир российского корабля с безоружным пленным врагом.

Шубин выдернул из розетки какой-то длинный шнур. Ахмед, сразу все поняв, безмолвно вытянул перед собой руки, которые Шубин надежно завязал крепким флотским узлом

— Что ты делаешь, шайтан! – закричал «Ахмед-оторви-ухо». – Мне же больно!

— Ничего, до международного трибунала потерпишь! – ободрил его Шубин.

Еще одним шнуром он связал ноги своему пленнику. Взгляд Шубина остановился на стоявшем на столе портативном приборе с антенной — несколько рычажков и кнопок. Среди них мрачно выделялась большая красная кнопка. Подойдя к пульту Шубин начал его осматривать и краем глаза увидел, как сразу же напрягся Сейфуддин.

— Насколько я понимаю, коллега, передо мной пульт управления подрыва химоружия! – повернулся он к Сейфуддину.

Тот в бессилии только скрипнул зубами.

— Я конечно не минер, но, по-моему, здесь все не так уж сложно! – закусил губу Шубин и решительно выдернул из розетки шнур питания. Вряд ли Ахмед станет держать у себя на рабочем столе прибор с включенной самоликвидацией. Как и ожидал Шубин, кнопки продолжали мерцать.

— Так тут у нас и автономное питание!

Шубин осторожно взял в руки пульт, перевернул его вверх дном и легко снял панель, за которой обнаружился небольшой аккумулятор. Мгновение и аккумулятор полетел в иллюминатор, а вслед за ним и сам пульт.

— Моменто море! – переиначил он старую латинскую пословицу. – Вот так-то, любезный «Ахмед-оторви-ухо»!

Ответом ему был злобный рык.

Затем несколькими выстрелами из пистолета Шубин вывел из строя внутрипереговорное устройство, выкинул в иллюминатор стоявшие на столе телефоны и лежавшую там же рацию с мобильником.

Ахмед, закрыв глаза, тихо поскуливал.

— Так-то лучше, господин террорист! Лежи смирно, а то вернусь и вздерну на мачте, как пирата! – сказал ему Шубин, покидая каюту.