Невообразимый гевалт поднялся в СМИ по поводу установления памятника Ивану Грозному в Орле.

Радзинские, басилашвили, пивоваровы, сванидзе и волгины выплеснули обычный уже в течение многих десятилетий набор словесных помоев: «тиран», «убийца», «опричнина», «кровопийца», «разрушил Россию», «стал причиной Смуты», «никогда, даже во времена самодержавия, никто не дерзнул поставить ему памятник» и т. д. и т. п.

Нельзя, говорят их «объективные» подпевалы, ставить памятник, если он увековечивает «противоречивую фигуру». Это «раскалывает общество» вместо того, чтобы сплачивать его.

Что же противоречивого нашли они в величавой, мужественной фигуре первого русского царя — и последнего самодержца из рода Рюриковичей, бесстрашно боровшегося за высшие интересы государства?

«На морях стоим — и стоять будем!»

Запертая внутри Среднерусской равнины Русь испытывала непрерывное военное давление со стороны Запада и Севера: Ливонская конфедерация, Речь Посполитая, Шведское и Датское королевства вели постоянную борьбу за покорение Руси. Завоеванные земли Ливонский Орден (занявший почти всю русскую Прибалтику и вклинившийся в исконно русские земли) раздавал рыцарям и духовенству, отдавая им в рабство местное население, обязанное содержать своих поработителей и работать на них.

С Юга совершались ежегодные крымские набеги, в ходе которых уводили в рабство десятки тысяч людей и продавали их как скот на невольничьих рынках Османской империи, полностью разоряли многие города и села, включая Москву, которую в 1571 г. сожгли дотла войска Девлет Гирея.

С Востока совершались непрерывные вторжения из Казанского ханства, которое, по словам царя, «допекало Русь хуже Батыева разорения».

Как в этих критических условиях можно было «оборонить Русь, оберечь державу»?

С одной стороны, надо было вести непрерывную войну на всех направлениях. С другой — собирать в единый кулак народ, уничтожить сепаратизм, боярские интриги, сплотить всех вокруг Царя-воина.
Иван Великий принял титул «Государя всея Руси», претендуя тем самым на объединение разрозненных княжеств и присоединение к «империи» (слово «царь» являлось синонимом титулу императора) исконно русских земель на западе.

Иван Грозный, как писал поэт,

«Из малых царств и неприметных княжеств
Державу русскую воздвиг,
Ее мечом и хитростью умножил,
Мечом и хитростью от гибели сберег».

В жизни царя ярко проявились национальные черты характера русского человека: ясный ум, горячее сердце, терпение, стойкость и огромная любовь к Родине, своему народу, к его созидательному труду и героизму на поле брани.

Сплотив вначале русские княжества, царь устроил первый за долгие столетия поход объединенных войск русских князей вне границ Руси, захватив в 1552 г. Казань. Победа над ханством дала возможность включить, помимо татар, чувашей, удмуртов, марийцев, башкир, которые добровольно вошли в состав русского государства. Затем последовала победа над Астраханским ханством (1556), в результате чего русское влияние распространилось до Дона (который после взятия Казани был отдан в вечное пользование казакам) и Кавказа.

Эти триумфальные победы открыли путь на Восток, где русские дружины Ермака разбили Сибирское ханство и захватили огромную территорию Сибири.

Почти тридцать лет велась Ливонская война — она была кровопролитной, и по сути стала первым вторжением объединенной Европы против России (последующими были нашествия Наполеона в 1812 и Гитлера в 1941 гг.). Наряду с Польшей, Литвой, Швецией и Данией, в ней участвовали (кто воинскими частями, кто деньгами) Франция, Германия, Ватикан, Османская империя, Крымское ханство, Венгрия и Валахия.

В результате побед русского оружия Ливонский орден был разгромлен и прекратил свое существование — таким образом Русь обезопасила себя от этого постоянного гнезда вооруженных вторжений и вышла к Балтийскому морю. Сбылась юношеская мечта царя — «увидеть море синее, море дальнее, море русское». Стоя на побережье Иван IV, в окружении своих военачальников и воинов, произнес легендарную фразу: «На морях стоим и стоять будем!».

Во всех походах русские воины демонстрировали величайший героизм и преданность своему царю, чего не бывает никогда в условиях тирании и деспотизма, когда «стадо баранов гонят на бойню».

Их многовековые чаяния полностью совпадали с целями царя. Во время обороны Полоцка в 1579 г. от поляков, отвага русских была отмечена самим Стефаном Баторием. Его секретарь, со слов короля, написал: «Они до последнего вздоха сохраняют присягу своему царю, и уверены в том, что души их, расставшись с телом, тотчас переселяются на небо».

Единственной угрозой, которая существовала вплоть до времен Екатерины II, оставалось Крымское ханство. Однако к концу правления Ивана IV набеги стали гораздо менее опустошительными. Преградой на пути крымчаков стала «Большая Засечная черта», строительство которой было закончено в 1566 г.

В нее вошли мощные крепости, вокруг которых выросли затем прекрасные города. Одним из них стал Орел, благодарные жители которого и воздвигли в этом году памятник великому основателю города, вызвавший столь шумное негодование либералов. И это негодование вполне объяснимо!

Благодаря победам Ивана Васильевича территория русского государства увеличилась в два раза (до 5,4 млн. кв. км), и оно впервые превысило совокупную территорию Европу! И с этого времени российское (а позже советское) государство лишь росло и становилось мощнее. Население же страны, несмотря на постоянные войны против поработителей и захватчиков, увеличилось в годы царствования Ивана Грозного в полтора раза!

А каковы же «успехи» либералов, правящих в нынешней России вот уже более четверти века? Территория страны сократилась почти на треть (с 22,4 млн. кв. км до 17,1), а население — более чем наполовину! Как же тут не брызгать слюной от ненависти к  царю-собирателю русских земель и триумфатору в войнах!

Великий реформатор

Царь провел множество реформ, направленных на ограничение власти бояр, укрепление централизованной власти государства, расширение местного самоуправления. Среди них поистине революционной стала земская реформа. Были отменены «кормления», когда государственные чиновники обеспечивались за счет местного населения. Систему княжеских наместников заменяли выборными органами, причем права крестьянских общин были приравнены к городским. Суды не могли выносить решения без участия выборных от общин. Общины могли ходатайствовать о снятии с постов наместников, и их просьбы неизменно удовлетворялись с единственным условием — вносить положенные на наместников оброки в казну. Земским «мирам» предоставлялась все местное самоуправление, включая надзор за порядком, полицию, суд, а также раскладку податей, налогов и сборов.

Кроме права собственного суда через выборных судей, всем общинам, как городским, так и волостным, правительство предоставляло право собственного управления, раскладки податей и надзора за порядком.
С 1549 г. важнейшие решения в государстве принимались с участием Земского собора — собрания представителей всех слоев населения, который предназначался для того, чтобы уравновесить власть Боярской думы.

Судебник 1550 г. стал первым в русской истории сборником законов, провозглашенным единственным источником права. Он ликвидировал судебные привилегии удельных князей и значительно усилил роль центральных органов. Он запретил насильственное обращение крестьян в холопы. Дал большие судебные полномочия местным общинам (крестьянским и городским). Судебник впервые защищал «честь» всех членов общества. «Бесчестие» (оскорбление словом или делом) каралось высокими штрафами.

В отличие от эйзенштейнов и лунгиных, рисующих облик «царя-кровопийцы», устраивавшего по своему произволу кровавые расправы и чудовищные казни невинных людей, в правовых документах той эпохи было семь преступлений, за которые карали смертной казнью: убийство, изнасилование, содомия, похищение людей, поджог жилого дома с людьми, ограбление храма, государственная измена.

Для сравнения в «просвещенных» странах Европы их судебники в ту эпоху насчитывали от 80 до 100 видов преступлений, за которые полагалась смерть!

Все смертные приговоры выносились только в столице. Поэтому был учрежден институт приставов, которые привозили преступников в Москву. Каждый смертный приговор утверждался Боярской думой и лично царем. Конечно, дознание (с повсеместным в тогдашнем мире применением пыток) велось иначе, тем теперь. Однако следствие и суд совершались по закону, а не по «произволу тирана».

Стоглавый собор 1551 г. провел церковную реформу, которая состояла в ограничении притязаний церкви на земли, возложении на нее миссии образования и просвещения народа, унификации обрядов. Под страхом анафемы было введено двуперстное крестное знамение. Иван Грозный пытался нивелировать власть церкви и установить собственную власть над нею. На Соборе было осуждено стяжательство высших чинов церкви, разврат в монастырях, пьянство и сепаратизм. Православная церковь стала превращаться из надгосударственной структуры в государственную.

Укреплению державы способствовала военная реформа. Ядро армии составляло дворянское ополчение (служба стала обязательной и наследственной), а с 1550 г. было создано постоянное стрелецкое войско, ставшее главной боевой силой страны, одержавшей славные победы.

Были введены единые управленческие органы — Приказы. Они были по существу первыми министерствами — поместный Приказ (управление поместьями служилых дворян), территориальный Приказ, военно-административные Приказы. По указу Грозного была создана государственная почта, основано более 300 почтовых станций.

Благодаря умелым и талантливым реформам государство зажило полноценной экономической и политической жизнью.

Усилились позиции Руси на международной арене. Были налажены прекрасные торговые отношения с Персией, Средней Азией, Англией (в Москве был основан Английский торговый дом) и другими европейскими странами. Торговля шла через Новгород, Смоленск, и новый порт Архангельск, основанный по указу Ивана Грозного на берегу Двинской губы.

Причем царь впервые в мире установил государственную монополию внешней торговли, что принесло огромные пополнения в казну. После него такая монополия была установлена лишь в первые годы Советской власти В. И. Лениным.

Расцвела культура, связанная с поощрением отечественного зодчества, книгопечатания. Были созданы первые на Руси типографии, среди них — знаменитый Московский печатный двор. Царь собрал самую большую в мире библиотеку, «Либерею», состоящую из бесценных древних манустриптов и папирусов (ее судьба до сих пор будоражит умы многочисленных кладоискателей). В русской литературе появился новый жанр- публицистика. Создана сеть общеобразовательных школ. В Москву съезжались и получали прекрасные условия для жизни и творчества известнейшие европейские архитекторы, музыканты, деятели культуры, спасавшиеся от террора тамошних властителей.

Все без исключения объективные исследователи признают прогрессивность и действенность реформ русского царя. Благодаря вере Ивана в русский народ, выдвижению талантливых и честных людей на руководящие посты, жизнь закипела на всех уровнях. Централизация сочеталась с расширением прав местных общин; административная реформа усилила управляемость государственными делами; армия стала одной из лучших (если не лучшей) в мире; судебная реформа сделала Русь одним из первых правовых государств в мире.

Опять же, если сравнивать державный, прогрессивный реформизм царя с нынешними либералами, то ввиду их полного скудоумия Россия десятилетиями никак не может выбраться из постоянного кризиса, близкого к полному банкротству. Как же тут не испытать лютой злобы по отношению к истинным (а не псевдо) реформам царя, истинной (а не псевдо) модернизации, истинной (а не псевдо) эффективности его правления!

«Царь-Злодей»

Ненавистники Грозного даже не заикаются о величайших заслугах царя в сохранении, расширении и укреплении государства. Для них главное — «душегуб», «кровопийца», «убийца сына», «создатель опричнины» и проч.

Во-первых, кровавый навет на царя был создан Романовыми. Им надо было очернить последнего Рюриковича. Как всегда после радикальной смены политической элиты, заново переписали всю предшествующую историю. Ивана определили в «душегебы» (как с времен Хрущева поступили со Сталиным). Многие эксперты указывали на явные фальсификации в рукописях. Так, якобы убиенного по приказу Грозного митрополита Филиппа II в. летописях конца XVI в. называют «святителем Московским», хотя это почитание он получил лишь в середине XVII века и проч. — очень похоже на известные яковлевские подделки 90-х годов, с подписью Сталина, датой 1946 г., но на бланке ЦК КПСС!.

История великой эпохи Ивана Васильевича писалась по пасквилям А.Курбского, И. Траубе, Э. Крузе, фон Бухау. А впоследствии многие вымыслы еще более усиливались либеральными историками (С.Соловьев, Н.Карамзин). Даже один из либерально настроенных церковных историков мягко указывает, что «канонический» текст известного «Жития» митрополита Филиппа «драгоценен для нас, не как точная запись слов святителя, так как она не носит характера подлинности». И добавляет, что «слишком многое в этих памятных словах принадлежит красноречивому перу историка Карамзина».

Уже давно известно, что митрополита Филиппа погубил не Малюта Скуратов и не Иван Грозный, а его распри с завистниками из церковной иерархии и их постоянные доносы, которые и привели к опале митрополита.

И сына Грозного убил не царь (как это ярко изобразил еще один либерал И.Репин), а он скончался от странной болезни. После изучения останков Ивана Ивановича (как и его отца) выяснилось, что содержание в них ртути в 30 с лишним раз (!) превышает норму, что явно указывает, что и сын, и отец были отравлены. Ясно, что «параноидальная подозрительность» царя, о которой взахлеб пишут либералы, имела весьма веские основания!

За царем охотились, да иначе и быть не могло, если учитывать гигантские масштабы его преобразований. Главное противодействие исходило от вотчинных бояр (тогдашних «либералов»), которые ориентировались на Литву и Польшу. Именно «оттепель» после насильственной смерти монарха и предательство «прорабов боярской перестройки» привели через 20 лет после смерти Ивана Васильевича к кризису и Великой Смуте.

Для борьбы с этой «пятой колонной» царь прибег к Опричнине. Вопреки трескотне нынешних либералов, опричнина отнюдь не была «основным содержанием» царствования Ивана Грозного. И  длилась-то она всего три года (репрессии против боярской оппозиции проводились с 1569 по 1571 гг.)! Как уже указывалось выше, смертные приговоры выносились коллегиально, Бояской думой и царем, в полном соответствии с тогдашними законами.

Опричники не только обеспечивали борьбу с крамолой, государственной изменой и бунтами. Они героически воевали. Малюта Скуратов (Григорий Бельский), которого либералы называют не иначе как «извергом» и «палачом», с 1569 г. возглавлял «высшую полицию по делам государственной измены», в ходе Ливонской войны при штурме крепости Вейсенштейн в 1572 г. получил смертельное ранение и был похоронен в  Иосифо-Волоколамском монастыре. В том же году опричное войско было распущено. Царь, недовольный участившимися злоупотреблениями опричников, запретил употреблять само слово «опричнина» — а тех, кто провинился, наказывали кнутом.

За все время царствования Ивана IV (37 лет) было уничтожено 4 тысячи человек (включая 1,5 тысяч жертв подавления сепаратистского восстания в Новгороде, по данным синодиков).

Для сравнения в 1572 г. во время Варфоломеевской ночи во Франции было перебито свыше 100000 протестантов. В Англии за первую половину XVI века (когда крестьян насильственно согнали с их земель) было повешено только за бродяжничество 70000 человек. В Германии, при подавлении крестьянского восстания 1525 г. казнили более 100000 человек. «Кровавый герцог» Альба уничтожил при подавлении восстания в Нидерландах около 100000. И таких примеров множество.

Шла ожесточенная классовая война, сотни тысяч погибали от рук карателей, города опустошали эпидемии черной оспы, холеры и чумы, еще чаще косила население смерть от голода. В аду Европы еще долгие века процветало рабство, чудовищно расслоение между богатыми и бедными, городские канавы служили общественным туалетом, внутренности убитых животных и остатки туш выбрасывались гнить на улицах.

Достопримечательностью Лондона вплоть до XIX века были «дыры для бедных» — большие, глубокие, открытые ямы, куда складывались трупы умерших бедняков, в ряд, слой на слой. «Только когда яма наполнялась до краев, ее засыпали землей.» Большинство европейцев рождались и умирали, ни разу не вымывшись. Почти каждый имел на себе следы оспы и других заболеваний — бедные кварталы кишели полуслепыми, покрытыми оспинами, струпьями, гниющими язвами, хромыми калеками. Средняя продолжительность жизни не достигала 30 лет.

До одной трети жителей городов и селений «просвещенной» Европы были казнены «святой Инквизицией» по подозрению в колдовстве и «связи с дьяволом». По подсчетам историков число уничтоженных «еретиков» составило от 8 до 12 миллионов человек!

Но даже это не идет в сравнение с чудовищным геноцидом в колониях, которые были захвачены в Америке в конце XV- XVI вв. Там счет шел уже на десятки миллионов.

Уничтожение коренного населения Америк европейцами стало самым массовым геноцидом в истории человечества, и циничная ликвидация целых народов и цивилизаций рассматривается многими историками как неотъемлемая черта евро-американскойцивилизации, начиная от позднего Средневековья и до империализма современной эпохи.

По свидетельству американских историков Д. Стэнарда и У. Черчилля число индейцев — жертв геноцида со стороны «конкистадоров» и «цивилизованных плантаторов» составило более 150 миллионов человек!

За счет чудовищного насилия и циничного мародерства в течение XVI века колониалисты вывезли в Европу более 300 тонн золота и 30 тыс. тонн серебра — фантастическое по всем меркам богатство, которое и стало основой быстрого развития капитализма и относительного благополучия, построенного на крови, слезах и страданиях десятков миллионов людей.

И сравните это с российской колонизацией Сибири, которая происходила в те же годы! Местные «народцы» не только исчезли, но и быстро выросли численно, русские помогли им сохранить культуру, традиции, обычаи. В немалой степени этому способствовала миролюбивая, гуманная политика Ивана Васильевича.

Если сравнить европейскую и российскую цивилизации по уровню жестокости и зверств, то известно, что и в Европе, и в «Новом Свете пытки и казни совершались во всех чудовищных видах, на которые было способно изобретательное воображение европейцев. Людей вешали, сжигали на кострах, варили в котле, подвешивали на дыбе, раздавливали, отрубали им голову, сдирали заживо кожу, топили и четвертовали.

О патологических формах насилия говорят и летописи времен Конкисты в Испанской Америке. Индейцев вешали, зажаривали на вертелах, сжигали на кострах. Детей разрубали на куски для кормежки псов.

И после этих абсолютно несопоставимых картин двух миров — мира гуманизма Ивана Грозного и мира террора и зверств европейцев — у либералов еще хватает наглости заявлять о «противоречивости» фигуры русского царя и противопоставлять его «цивилизованной» Европе!!!

Как ни парадоксально, «просвещенные» европейцы выбрали в качестве «абсолютного символа жестокости» Ивана Грозного по его собственной вине!!!

Ни Филипп II, ни Генрих VIII, ни Карл IX никогда даже и не думали раскаиваться в своих преступлениях. (Так же как, впрочем, и их потомки — Буш, Обама, Блэр, Клинтон, Чейни и др.). Да и западная церковь всячески поощряла зверские казни — так например, папа Григорий XIII при известии о чудовищной резне во время Варфоломеевской ночи устроил фейерверки в Риме и других городах Италии, приказал отчеканить медаль в честь этого «богоугодного дела» и отправил в Париж кардинала Орсини для поздравления «христианнейшего короля и его матери» — Карла IX и Екатерины Медичи.

А Грозный постоянно каялся в своих несуществующих грехах.

в 1573 году (то есть через год после отмены опричнины) в своем послании в  Кирилло-Белозерский монастырь он обвинял себя «в скверне, во убийстве… в ненависти, во всяком злодействе», и в том, что он — «нечистый и скверный душегубец». И даже в 1582 г. объявил о «прощении» (как бы сказали ныне, реабилитации) всех казненных при нем людей и передал в монастыри огромные деньги для их вечного поминовения, — по сути дела признав их безвинно пострадавшими… Ничего подобного никогда в европейской истории не было (да, видимо, и в мировой тоже).

Подвела русского царя его совестливость и доброта! Ну уж естественно, если он сам признает себя «непревзойденным душегубцем», то «сам Бог» велел свалить на него все жестокости и мерзости, совершенные в мировой истории. И тут уж неважно, что число замученных, казненных европейцами людей в тысячи раз превышает жертвы на Руси!

В итоге европейские монархи исключительно почитаются в своих странах, им воздвигнуты горделивые памятники. А Ивану Васильевичу даже не нашлось места среди ста с лишним персонажей русской истории, изображенных на памятнике Тысячелетия России в Новгороде (1862).

Невольно приходит мысль, что и Великая Смута, и нынешний гомон либеральных критиков вызывались не жестокостью, а именно чрезмерной мягкостью царя! Именно «русскую доброту» царя отметил И. В. Сталин. Ему, по словам генералиссимуса, было необходимо довести борьбу до конца, ликвидировать пять оставшихся крупных феодальных семейств, и на Руси тогда не было бы смутного времени: «Ивану помешал бог — Грозный ликвидирует одно семейство феодалов, один боярский род, а потом целый год кается и замаливает „грех“, тогда как нужно было бы действовать еще решительнее!»

Любопытно, что тот же самый «грех» был характерен и для самого Сталина, который не смог выкорчевать внутренних врагов, которые позже привели к развалу СССР и нынешнему Смутному времени.

Учитывая величайшую роль Ивана Грозного в истории нашей страны, можно смело сказать, что все те, кто сегодня с пеной у рта выступает против памятника, кто проклинает первого русского царя — проклинают в его лице саму Россию…

Николай Иванов

Источник: http://nacontrol.ru/gosudarstvo/groznyj-dlya-vragov-i-podonkov/