Автора назвать невозможно.
Для него публичная огласка этих строк –
смертельный приговор.
Русских людей там миллионы.
Они ждут нас, они не осквернились
среди этого сатанинского ада.
Они хранили все эти годы там Россию,
чтобы Россия снова пришла. 
Вот и ради таких людей,
чтобы их спасти, мы воюем.

Александр Щеклеин

Не святы мы и, в общем, не такие...
За то попали в гнусный переплёт.
Но знаешь, брат, есть прежний русский Киев,
Он жив ещё, он молится и ждёт.

Ему кричат, мол, братьям ты не нужен,
И вслед плюёт, оскалясь, укрохам.
А он встаёт, оболган, безоружен,
Лицо умоет и шагает в храм.

И, шапку сняв, там ставит, молча, свечи,
Пока ломает двери стая псов.
Сейчас ворвутся, чтобы гнать, калечить,
Но Киев русский умереть готов.

За что? За эти старые иконки,
За радость ту, что в сердце разлита,
За День Победы, голос в хоре звонкий,
А, в сущности, за Господа Христа.

Святых Печерских о защите просит
Поруганный, но вечный Киев-град:
- Услышьте нас, Антоний, Феодосий!
И ты услышь, российский брат-солдат.

Не верь, солдат, продажным подпевалам,
Что здесь царит эсэсовская гнусь.
Да, мы в плену, но в киевских кварталах
Невидимо живёт Святая Русь.

Приди! Очищен от бесовской мути,
Восстанет город, Господом храним.
Вернутся Чкалов, Пушкин и Ватутин,
Воскреснет Русский Иерусалим.

Наш путь непрост, но места нет для грусти:
Единый Бог, и мы - один народ.
И не был Киев никогда нерусским,
Он верой жив, он молится и ждёт.