Однажды ко мне в купе (вагоны были уже забиты до отказа) положили раненого полковника. Старший военный врач, командовавший погрузкой, сказал мне: — Возьмите его. Я не хочу, чтобы он умер у меня на пункте. А вам все равно. Дальше Пскова он не дотянет. Сбросьте его по дороге. — А что у него? — Пуля около сердца. Не смогли вынуть— инструментов…

В Степи Молдаванской. На другое утро я уехал из Кишинева в турне по Бессарабии. Трудно передать чувства, которые охватили меня при виде нашей русской земли, такой зна­комой, такой близкой и дорогой сердцу и в то же время такой «чужой». Русские вывески: «Аптека», «Трактир», «Кондитерская», «Ренсковый погреб», «Бакалейная тор­говля» — вызывали во мне чувство нежности. Словно я повстречался с милыми, давно…

Галиполи в переводе с греческого — «город красоты». Трудно было себе представить, почему турки назвали так пустынное, выжженное солнцем место. Наши солдаты называли его «Голополе», и это название больше подходило. Солнце. Синие   горы   вокруг. Жара. Раскаленный камень. Ящерицы. Очень мало зелени. Так выглядел Галиполи, когда из черных закопченных транс­портов в него высадилась тридцатитысячная армия уста­лых, разочарованных, отвоевавших людей, людей без…

Рано утром мы вошли в Босфор. На­шим глазам предстала панорама из тысячи и одной ночи. Залитый огнями Золотой Рог. Сахарно-белые дворцы султанов со ступенями, сходящими прямо в воду. Море огней. Тонкие иглы минаретов. Башня, с которой сбрасывали в Босфор неверных жен. Маленькие лодочки — канки. Красные фески. Люди в белом. Гортанный говор. И флаги, флаги, флаги! Без конца. Как на…

Белые армии откатывались назад. Уже отдали Ростов, Новочеркасск, Таганрог. Шикарные штабные офицеры постепенно исчезали с горизонта. Ос­тавались простые, серые, плохо одетые, усталые и рас­трепанные. Вместе с армией «отступал» и я со своими концертами. Последнее, что помню,— была Ялта. Пустая, продуваемая сквозным осенним ветром, брошенная вре­менно населявшими ее спекулянтами. Концерты в Ялте я уже не давал. Некому было их слушать. Несколько…

Говорят, душа художника должна пройти по всем мукам. Моя душа прошла по многим из них… Это была расплата за то, что когда-то я посмел забыть о родине. За то, что в тяжёлые для родины дни, в годы борьбы и испытаний я ушёл от неё. Оторвался от ее берегов. Александр Вертинский …Шел 1918 год. Одессой правил тог­да полунемецкий генерал Шиллинг. По…