Жизнь развела нас по разным дорогам. На наших путях случались всякие уготованные судьбой жизненные обстоятельства. У него была основательная семейная жизнь. И в материальном плане он не бедствовал. Жил в Москве. Я же продолжал колесить по просторам нашей необъятной Родины. Браток меня часто журил за мою безалаберность и неумение приспособиться к реалиям. Это еще мягко сказано — журил. Конкретно выговаривал. Но здесь ничего не поделаешь. У меня и у него были разные представления о жизненных устремлениях. Не обижаюсь на него. Он многого не знал, почему так сложилась моя жизнь.

И тут он взял, и ушел. В феврале 2023 года. В самом начале месяца.

Кричу ему, задрав голову в хмурое небо:

— Куда ты собираешься? Подожди, не торопись…

Отвечает:

— Видно пора мне.

— Ты что, какое еще «пора»? А мы-то как без тебя?

— Я уже собрался.

— Куда, зачем?

— Туда, туда…

— Вот ты какой… Всегда такой. Что задумал, то и сделаешь.

Я всегда был моложе тебя на шесть лет. Получается, что теперь по годам буду тебя догонять?

— Время покажет. Догонишь, будет хорошо, перегонишь — еще лучше. Загадывать не будем.

— Но, я этого очень не хочу…

— Хочешь не хочешь, от твоего желания ничего не зависит. Все там когда-нибудь встретимся.

— Так-то да. А все же…

— Никаких все же…

— Понятно. Ну, если уж, братка, собрался, так хоть оденься теплее. Февраль же еще. Шапку, пальто, обувь теплую возьми. А то в одном костюме да еще при галстуке, — ведь еще февраль…

— Зачем мне теперь зимние вещи?.. Там мне будет не холодно.

— Ты новый сотовый телефон недавно купил. Возьми с собой.

— И телефон мне уже не пригодиться. Оставь себе, пользуйся.

— Эх, браток, что же ты наделал?

— Извини, так вышло.

***

— А помнишь, браточек, как ты в далеком детстве, у нас в саду дорожки расчищал? Много снега той зимой намело.

— Не помню…

— А у меня это первые воспоминания о тебе. Ты мне тогда сказал, что роешь окопы, гитлеровцы будут наступать. Я, конечно, поверил, готовился отражать вражеское наступление, бегал в этих снеговых траншеях, которые мне были по шею. Только нос торчал из сугробов! А на следующий день ты слепил огромного снеговика. Выбежав во двор, я увидел небывалое, снежное чуд, у которого на голову было надето ведро, вместо носа торчала морковь, вместо глаз чернели два больших куска угля, рот из свеклы. А вместо рук — метлы. Вот уж я удивился тогда и порадовался. Стал тебе вопросы задавать, что это такое и как оно к нам пришло? А ты хохотал над моей детской наивностью…

— Ну дела! Ты все это помнишь? Тебе же тогда и пяти лет не было?

— Помню, братка, помню!

— Вот дает!

— Ничего я, браточек, не даю. Разве такое забудешь! Говорю же тебе, что это первые мои детские воспоминания о тебе…

А еще сад у нас был роскошный: яблони, груши, крыжовник, клубника, смородина, тюльпаны, розы вишневые деревья. Ты показал мне, как можно на вишню забираться. Приговаривая стишок:

Я сижу на вишенке,

не могу накушаться,

Дядя Ленин говорил,

— Надо маму слушаться…

Каких только чудес не было у нас в саду! Прабабушка ухаживала за всем этим фруктово-ягодным-цветочным богатством. И ты в этом райском уголке находил применение своим способностям и воплощению в жизнь неуемной энергии.

Помню, ты соорудил теннисный стол из каких-то дощечек, которые нашел в сарае… Настоящий стол для тенниса, конечно, приобрести было нельзя. У мамы не было денег на приобретение такого дорогостоящего удовольствия. А ты нашел выход из положения и сколотил не просто стол, а можно сказать, столище! На сетку и ракетки денег насобирал. Мама давала тебе пятьдесят копеек на школьные завтраки, а ты сэкономил, купил теннисные принадлежности и организовал турнир по настольному теннису! Отбоя от посещения ребят, твоих сверстников из соседних домов не было.

Компания собиралась приличная. До десяти человек приходили одновременно.

Настоящий праздник был в нашем дворе: режутся пацаны в настольный теннис, груши яблоки поедают! Жизнь тогда всем казалась превосходной!

***

Для того чтобы я не скучал, ты мне соорудил шалаш, сказав, что это и есть самый настоящий индейский вигвам.

И снова надо давать объяснения. Сие так называемое жилище коренных жителей Северной Америки появилось в нашем саду, по причине того, что мой братка очень увлекался фильмами о жизни и деятельности коренных жителей далекого Американского континента. И меня буквально заразил своим увлечением. Какое кино про индейцев у нас в городе показывали, мы его обязательно должны были посмотреть.

А вы, уважаемые товарищи- читатели, помните кино с участием легендарного Гойко Митича — всенародного индейца всего бывшего нашего Советского Союза? А мой браток такое кино любил. Он мне даже книгу подарил на день рождения «Сыновья Большой медведицы». Правда, мама его очень ругала, что он мне купил этот роман. Поскольку считала, что я еще мал, и ничего не смогу понять.

***

Мастеровитый ты был, мой дорогой браточек. Я однажды заскулил, что у меня нет самоката — завидовал мальчишкам, которым родители могли купить такую технику. По понятным уже причинам, мама мне такую роскошь приобрести не могла. Отца у нас тогда уже не было. Он ушел и о нас не вспоминал. А я все ходил и ныл:

— Мама, купи самокат, купи самокат… — Раве мог я в те годы, что-то понимать?

В конце концов, маме надоели мои стенания. Она поручила тебе сконструировать для меня самокат. Ждать пришлось долго. Все же, когда самокат появился, моей радости не было предела. Для понимания текущего момента, данное средство передвижения надо описать в подробностях, которые еще помню. Две доски, одна горизонтальная, другая вертикальная, — соединенные стальной арматурой, таким образом, что вертикальная часть могла поворачиваться и вправо, и влево. Своеобразный руль из гладко отшлифованного бруска.

А вместо колес — два автомобильных металлических подшипника.

Который побольше — впереди. Поменьше — сзади. Взгромоздившись на самокат, отталкиваясь одной ногой, я мчался, как мне казалось с невероятной скоростью, по нашей улице, веревочкой привязав к поясу большой садовый нож для обрубки кустарников, и был неимоверно счастлив от того, что брат сделал мне с такой подарок.

***

Математика — физика тебе братик легко давалась. Ты щелкал математические задачки как орешки. Даже будучи в зрелом возрасте мне частенько помогал решать математическо- физические проблемы.

— А, так ты же в физике- математике ничего не рубил…

— Я таким уродился. Гуманитарий, что поделаешь… А ты, братка, и не на такое был способен. Зимой в хоккей играл, когда озеро замерзало, Водоем этот находился на расстоянии километра от нашего дома. А летом в футбол гонял где придется, на любом открытом пространстве. Такая тогда была жизнь у многих пацанов.

Настоящая!

— Были когда-то времена, такого сейчас нет.

— Жаль. Что те времена прошли, вот и ты уходишь. А ты братка меня защищал, когда обижали. Никому спуску не давал. Да и хулиганистый ты был братик. Всякие взрывпакеты делал. Ходил по нашему району, занимался «подрывной» деятельностью.

— Ну все, хватит, какой же я хулиган? А то можно много чего вспоминать, было и хорошее, и плохое.

— Ты братишка как поступил в военное училище, так мы с тобой и виделись по большим праздникам…

— Пойду я. Ты знаешь что, братан, лучше экономь деньги. Они тебе здесь еще пригодятся.

— Ладно тебе учить. Как тут можно сэкономить?

— Не знаю, постарайся.

— Братка, в мае у тебя День рождения! Круглая дата 65 лет тебе будет. Ты еще не глубокий старик. Еще молодым фору дашь. Мы разве твой день рождения без тебя отмечать будем?

— Отмечайте без меня. Не забывайте.

Александр Шишкин