В ночь с 13 на 14 января 1878 года катера «Чесма» (под командованием лейтенанта Измаила Максимовича Зацаренного) и «Синоп» (под командованием лейтенанта Оттона Ивановича Щешинского), доставленные к Батуму минным транспортом «Великий князь Константин», провели первую в мировой истории успешную торпедную атаку.

В начале русско-турецкой войны превосходство турок на море было подавляющим – сказывались результаты ограничений, наложенных на Россию после Крымской войны.

Степан Осипович Макаров

Несколько выровнять шансы спасло то, что во флот были зачислены коммерческие пароходы. Из одних таких пароходов сделали вспомогательные крейсера, действовавшие на турецких морских коммуникациях. Другим решением была переделка парохода в минный крейсер. Таким минным крейсером был «Великий Князь Константин». Автором идеи его применения и его капитаном был будущий адмирал, а тогда еще лейтенант Степан Осипович Макаров. Идея Макарова состояла в том, что пароход нёс на себе четыре небольших катера водоизмещением всего по шесть тонн. На подходе к  цели катера спускались на воду,  а в их котлы подавался готовый пар, которого хватало на то, чтобы на скорости в 12 узлов атаковать противника, находящегося 5-7 миль и вернуться обратно.

Первоначально такие катера несли на себе шестовые мины или буксируемые мины-крылатки. Первая атака минами-крылатками предпринятая  Макаровым  30 апреля 1877 года   оказалось неудачной, и тогда Макаров решил использовать самодвижущиеся мины, к которым тогда ещё не прикрепилось название «торпеды».

Правда, пока выполнялся заказ на изготовление торпед, Макаров вынужден был использовать шестовые мины с их помощью 8 июня «Великий князь Константин» в ходе очередного крейсерского рейда потопил турецкий торговый бриг «Османие» и три небольших парусных судна, а 21 июля его катера-миноноски потопили четыре небольших коммерческих судна недалеко от Босфора.

Наконец, торпеды были получены, и в ночь с 24 на 25 января 1878 года  «Великий Князь Константин» отправился в поход на Батум. Пароход приблизился  к Батуму на 4-5 миль и спустил на воду катера-миноноски «Чесма» и «Синоп», которыми командовали, соответственно, лейтенанты Зацарённый и Шешннский. На «Чесме» торпеда располагалась в дырчатой трубе под килем, а на «Синопе» – на буксируемом плотике. Катера приблизились, не будучи замечены, на тридцать или сорок сажен, после чего выпустили свои самодвижущиеся мины. Мина Зацарённого ударилась у грот-мачты, а мина Шешинского – немного правее. Обе торпеды взорвались одновременно. Пароход лег на правую сторону и быстро пошел на дно с большей частью своего экипажа – из 35 турок утонуло 23. Катера же, оставив плотик и сбросив подкилевую трубу, вернулись на свой пароход.

Миноноска «Чесма» с подкилевой трубой

Рапорт лейтенанта И. М. Зацаренного командующему пароходом «Великий Князь Константин» Степану Осиповичу Макарову ( Перепечатано в газете «Кронштадтский Вестник» от 10 (22) февраля 1878 г.:)

«Командующему пароходом «Великий Князь Константин» от 16-го января 1878 года.

В 2 ½ часа ночи на 14-е января отвалив от борта парохода, катера пошли по указанному направлению на Батумский рейд, но легкий береговой туман и снег на горах изменяли форму берегов, почему пришлось идти медленно и только в ½ 2 часа мы вошли на рейд с севера. Луна восходила из-за гор и около 2-х часов ярко осветила неприятельскую эскадру и рейд, на котором прежде всего увидали стоящее, при выходе с рейда, сторожевое двухмачтовое судно, затем освещенные луною белые здания города, батарею на маячном мысе и семь судов, стоящих у берега, как всегда в Батуме, кормами к берегу, между ними особенно отличались беловатые кожухи одного 2-х мачтового парохода, ближайшего к выходу, затем следовали: два трехмачтовых судна, пароход с большими кожухами и еще в глубине бухты три судна с рангоутом, число мачт на которых было весьма трудно определить. Расстояние от нас до эскадры было около 1 мили, а до сторожевого судна около ½ мили. Освещенные луною снежные горы делали картину еще светлее.

Подойдя к сторожевому судну и определив, что оно военное, приблизительно от 1000 — 1500 тонн, двухмачтовое, имеющее фок-мачту с реями, винтовое, под парами, с шестью поднятыми белыми шлюпками, я дал самый малый ход и с расстояния 40 — 30 саж. выстрелил миною Уайтхеда, в тоже время и лейтенант Щешинский пустил свою мину. Последовавшие два одновременно взрыва в правый борт, мой по направлению грот-мачты, а Щешинского правее, подняли высокий и широкий, черный столб воды в пол-мачты, послышался страшный треск и пароход накренившись на правую сторону через минуту совершенно скрылся под водою, а затем и мачт не стало видно, и только большой круг обломков указывал место его гибели; дружное «ура» катеров известили неприятельскую эскадру о потоплении его сторожевого парохода.

Ужасные отчаянные крики утопающих турок огласили тихую бухту. Оба катера осторожно вошли в массу обломков, желая спасти хотя часть людей, но путаясь все время винтами в обломках, мы поспешили выйти на чистое место и направились обратно к своему пароходу. В это время в стороне эскадры показался дым, вероятно идущего судна или катера для спасения людей и открылась с берега орудийная пальба, а затем, действительно, минут через 10 — 15, на месте катастрофы показались огни фалшвееров. В начале 4 часов катера пристали к борту парохода Великий Князь Константин.

Во время атаки поведение команд обоих катеров было безукоризненно.

О чем имею честь доложить».