В конце XVI — начале XVII вв. Московское государство испытало страшное потрясение, поколебавшее самые его глубокие основы. Смутная эпоха самозванцев является переходным временем на рубеже двух династий и двух смежных периодов. Страну раздирали боярские заговоры и интриги, иностранная интервенция.

В скрытой форме польская интервенция началась в 1604 году с поддержки самозванцев — Лжедмитрия I, а затем и Лжедмитрия II. К 1609 г. Польша уже открыто была втянута в военный конфликт с Россией. Король Сигизмунд во главе польского войска выступил на Смоленск. Из Тушина в его ставку пошло посольство с просьбой о помощи, но король, видимо, уже не рассчитывал на самозванца и собирался решить вековой спор с Москвой собственными силами. Лжедмитрии II бежал из Тушина в Калугу. Тушино осталось без царя, и тушинцы поручали русский трон заботам польского короля при условии сохранения незыблемым православия и старых порядков. В январе 1610 г. тушинское посольство предложило королю отпустить на русский престол своего сына Владислава, но опять уже с условием нерушимости православия и перехода Владислава в эту веру.

В июле 1610 г. в Москве был свергнут Василий Шуйский. Победившие московские бояре под руководством Мстиславского и Голицына практически подтвердили договоренность, достигнутую тушинцами с королем. Но против этого энергично возражал патриарх Гермоген, который стоял за воссоздание русского государства во главе с русским царем. Гермоген первым предложил избрать государем четырнадцатилетнего Михаила Романова, сына Филарета. Однако на Москву снова пошел Лжедмитрий II, а с другой стороны наступало польское войско Жолкевского, и у московской верхушки не было сил, для того чтобы отстоять город. В этих обстоятельствах Гермоген уступил: «Если королевич крестится и будет в православной вере, то я вас благословлю».

Польский король принял русские условия, как потом оказалось, обманно. Сигизмунд вовсе и не помышлял о поставлении сына в русские цари. У короля был план захвата Москвы и собственного утверждения на русском троне.

В конце августа Москва присягнула Владиславу. К Сигизмунду осаждавшему Смоленск, отправилось русское посольство, возглавляемое Филаретом. У послов было напутствие Гермогена: если королевич действительно крестится, то он, патриарх, благословляет этот шаг, если же будет обман, то на их голову падет его проклятие.

Но московские бояре, не дожидаясь ответа из-под Смоленска, впустили поляков в Москву в октябре 1610 г. Иноземное войско вошло в Московский Кремль. Оно находилось там два года. Поляки заняли дома в центре города, там велась католическая служба.

От московских бояр к послам в Смоленск шли приказы: во всем положиться на волю короля. Первый из них поднесли на подпись Гермогену, но тот взорвался негодованием: если Владислав примет православие и поляки уйдут из Москвы, то Гермоген готов подписать обращение, если же бояре действительно во всем полагаются на волю короля, то он проклянет их. Боярин принесший приказ на подпись, обругал патриарха и бросился на него с ножом, на что Гермоген спокойно ответил: «Не боюсь я твоего ножа – ограждаюсь от него силою креста Христова. Ты же будь проклят от нашего смирения в сей век и будущий».

Под Смоленск грамота пришла без подписи патриарха, и русские послы тут же поняли, в чем дело. Когда поляки стали настаивать на своем, послы возразили им: «Теперь мы живем без государя, и патриарх у нас начальник. Без патриарха о таком великом деле говорить нельзя». Очень скоро выяснилось, что Гермоген оказался прав. Сигизмунд не собирался выполнять своих обещаний. Король продолжал осаду Смоленска и слал свои войска в Москву, а вскоре и сам предъявил права на российский престол.

Русские послы были взяты под стражу и отправлены в Польшу. А в декабре 1611 г. Лжедмитрий II был убит в Калуге. Теперь друг против друга встали в смертельной борьбе польская и русская стороны. Отныне враг был ясен: Сигизмунд под Смоленском, Жолкевский в Москве, польские отряды по всей России. Города снова начали переписку между собой. Из осажденного Смоленска горожане писали: «Не верить королю и полякам». В свою очередь москвичи отвечали: «У нас корень царства… А у нас православных христиан Матерь Божия и московские чудотворцы, да первопрестольник апостольской церкви, святейший Гермоген патриарх прям как сам пастырь, душу свою полагает за веру христианскую несомненно: за ним следуют все православные христиане».

Нижегородцы обращались к вологжанам: «И мы, по благословению и по приказу святейшего Гермогена, собравшись со всеми людьми из Нижнего и с окольными людьми, идем к Москве…».

Бояре требовали от Гермогена остановить начавшееся движение Русской земли, не допустить создания ополчения. «напишу, — отвечал патриарх, — чтобы возвратились по домам, но только при условии, что все изменники и люди короля выйдут вон из Москвы. Если нет, то я благословляю всех довести начатое дело до конца…».

После этого Гермоген был взят под стражу и окружен польским караулом, а на его место заступил Патриарх Игнатий. Однако вскоре тот уехал в Польшу, оставив вместо себя грека Арсения, настоятеля Архангельского собора.

Весть о заточении Гермогена молниеносно разнеслась по русским землям. В грамоте Ярославцев в Казань мужество и стойкость Гермогена рассматривалось как чудо. Отныне патриарх олицетворял непокорность захватчикам, возрождение Отечества и утверждение на престоле русской династии. А его мысли, призывы, благословения уже подхватили другие люди.

Сначала Гермогена держали на подворье Кирилло-Белозерского монастыря, а потом перевели в подземелье Чудова монастыря. Но к Москве уже подходило Первое ополчение во главе с Ляпуновым и Трубецким, и бояре по наущению поляков предложили патриарху обратиться к ополченцам с просьбой отступиться от Москвы. Однако ответ был прежним: «Да будут благословлены те, которые идут для очищения Московского государства, а вы, изменники, будьте прокляты».

И в заточении Гермоген находил возможность передавать на волю свои пламенные патриотические «листы». Последний он написал в августе 1611 г. в Нижний Новгород, где взамен рассыпавшегося из-за розни и вражды Первого ополчения появилось Второе ополчение под руководством Минина и Пожарского. В послании к нижегородцам были такие строки: «Пишите в Казань к митрополиту Ефрему. Пусть пошлет в полки к боярам и казацкому войску учительскую Грамоту, чтобы они стояли крепко за веру и не принимали Маринкина сына на царство («Маринкин сын» – Иван, сын Марины Мнишек и Лжедмитрия I). Я не благословляю. Да и в Вологду пишите к властям о том и к рязанскому владыке. Пусть пошлет в полки учительскую Грамоту к боярам, чтобы унимали грабеж, сохраняли братство и, как обещались, положить души свои за дом Пречистой Богородицы и за чудотворцев и за веру, так бы и совершили. Да и во все города пишите, что сына Маринкина отнюдь не надо на царство. Везде говорите моим именем».

Патриарху перестали передавать нормальную пищу, держали его на хлебе и воде. Он сидел в повале – седой, ослабевший телом, но могучий духом восьмидесятилетний пастырь. 17 января 1612 г. Гермоген скончался в заключении от голода, а его грамоты, его призывы все шли и шли от города к городу, от земли к земле: он призывал объединяться в борьбе за единство государства, за православную веру, против иноземных государей на русском престоле.

И уже в Нижнем Новгороде звучали слова Кузьмы Минина: «Ели хотим помочь Московскому государству, то не пожалеть нам ничего». И по всем городам собрались защитники земли Русской, защитники православия. Через несколько месяцев после кончины Гермогена они одолели поляков, вошли в Москву и расчистили дорогу для воссоздания российской государственности и утверждения исконно русской династии.

25 мая 2013 года в честь столетия причисления его к лику святых открыт памятник патриарху Гермогену в Александровском саду у стен московского Кремля.

Габриэль Цобехия

Иван Сильвестров

Военный университет МО РФ

Литература:

1. Карамзин Н. М. История государства Российского. М., 2006.
2. Ключевский В. О. Русская история. Полный курс лекций. Минск, 2003.
3. Кедров C. Жизнеописание Святейшего Гермогена патриарха Московского и всея России. М., 1912.
4. Покровский И. М. Гермоген митр. Казанский и Астраханский (а затем патриарх Всероссийский). Казань, 1908.
5. Кремлевский А. Гермоген патриарх Всероссийский (исторический очерк) // ПБЭ. Пгр., 1903, Т. 4.