… тем меньше хочется это делать….

 … тем больше убеждаешься, что ты их вовсе не знаешь…

… тем чаще приходишь к выводу, что лучше бы этого не надо было делать вообще.  (Старый Филин)

 

     Мелкие подлости совершаются по глупости и прикрываются благими намере­ниями, а самые большие глупости совершаются, как правило, по зара­нее подготовленному плану.

     Оправдать высокими мотивами можно и довольно низкие поступки.

     Личную низость и вероломство чаще всего пытаются оправдать высокой за­ботой об общественном благе и выполнением служебного долга.

     Личную социальную трусость оправдывают, сравнивая себя с еще боль­шими трусами.

     За громко объявленными интересами службы часто скрываются чьи-то кон­кретные личные интересы.

     Каждый, кто хочет, но  не может или боится украсть (так или иначе), уже считает себя обворованным.

     Когда вдруг очень захотелось стать большим человеком, почему-то начина­ешь вести себя, как скотина. По отношению к младшим по званию, конечно.

    Всегда есть  кто-либо, желающий  не только почувствовать самого себя в белом фраке, но и что бы остальные  вокруг были достаточно вывожены в дерьме…

    Если кто-то, заняв более высокий пост, начинает гадить на головы тех, кто  оказался ниже, и поводу, и без видимости такого, значит, он терпеливо сносил все выпавшие ему и шлепки по голове, и горы  падающего начальственного помета только для того, чтобы и другие  в полной мере испили эту чашу!

     Когда нет ни квалификации, ни эрудиции, когда порушены традиции — вот то­гда и выпирают голые амбиции.

  Педант всегда боится чего — то упустить и не сделать — поэтому он сам и его подчиненные всегда выполняют много лишней и никому не нужной работы.

     Совершенно спокойных людей не бывает. Все «закипают», как природные элементы — но при разных физических условиях.

     От некоторых людей стошнило бы даже людоеда!

     Жизненные принципы и личностные ценностные ориентации бывают не только моральными, но и аморальными тоже.

     Если вы кого-то похвалите за глаза, то он, возможно, об этом не узнает. Но стоит вам о ком-либо отозваться плохо или двусмысленно, то, будьте уверены, это ему обязательно передадут.

     Даже белая зависть порождает черные мысли.

Быстрее всего распространяются сведения, переданные конфиденциально, «под большим секретом».

     Если голова пустая, там обязательно располагается длинный язык, который болтает собственную несусветную чушь

    Если будут тебя называть лучшим, сильнейшим, непобедимым, найдется достаточная группа желающих, доказать, что это все не так. А еще если сам так же начнешь себя сдуру называть, то крах или падение, просто поражение станут еще ближе…

     Такие вопросы, например: «есть ли у вас совесть?» или «есть ли у вас мозги?» и т.д., не только риторические, но и заданные глупо. Если появились в этом сомнения, значит, даже если они и есть у опрашиваемого, он ими все равно  пользуется недостаточно часто. Или вообще не пользуется.

     Секретами интересуются именно те люди, которые вовсе не умеют их хранить!

     Только от ваших друзей врагам удается узнать о ваших тайнах.

     Чем более успешна ваша деятельность, тем более вероятно, что при неудаче вам не протянут руку, а подставят ногу.

     Не надо создавать искусственных проблем дураку! Он сам себе их найдет, в крайнем случае даже создаст или подстроит!

Непосредственное поведение хорошо только один раз. Во второй раз оно уже будет  расцениваться как какое-то непонятное коварство.

     Стремясь показаться умным, человек делает самые большие глупости!

    Не надейся на здравый смысл у людей, если у тебя нет справки о том, на сколько они здравы!

     Порядочность и сочувствие к начальнику, потерпевшему служебную не­удачу, не только делает вам честь и сохраняет ваше лицо, но и способствует вашей безопасности: ибо даже у раненого льва хватит сил оторвать шакалу глупую голову.

     Если кого-то постигла крупная служебная неудача, вы услышите от многих высказывания: «Я говорил», «Я предупреждал»… Однако свидетелей таких заблаговременных высказываний тем меньше, чем выше был пост пострадав­шего.

     Пристраиваясь к начальству, трудно усидеть на двух стульях, особенно если не даже не знаешь, какой из них подпилен.

    Погоду делает тот, кто первым понял,  куда дует ветер!

    Еще большие трудности ожидают того, кто пытается усидеть своим седа­лищем на крышах двух поездов, идущих в разных направлениях.

     В степи каждый, сумевший взобраться на холмик, считает себя достигшим Олимпа.  Следствие 1: и среди холмиков есть свои Олимпы!

     Следствие 2: если в степи нет и холмиков, сойдет и кучка навоза, кото­рую всегда можно сгрести под себя!

     Свои мысли и идеи, которые считаются проявлениями «дурного тона» среди своего окружения, при необходимости выдаются за идеи начальника.  А также. в тех случаях, когда вас   интересует не авторство, а скорость их реализации в жизнь с конкретными результатами.

     Отвесить удачный комплимент — это в нужный момент суметь сказать собе­седнику то, что человек сам о себе думает!

     Нам мало, чтобы самому разбежаться, подпрыгнуть и взлететь! Неплохо бы еще, чтобы кто-то из соседей рядом споткнулся бы на разбеге и ляпнулся но­сом во что-то неприятное.

     Когда кто-то рядом неожиданно взлетает, остальные заинтересованно ждут, когда он свалится.

     Самые безапелляционные суждения о морской службе изрекают те, кто боль­шую часть своей службы «дрейфовал» по штабным кабинетам из кресла в кресло, удачно избежав боевые посты, ходовые мостики и рубки. Особенно в обществе людей, которые, по его мнению, не знают особенностей его служебной биографии.

     Если ваши слова могут быть истолкованы как-то иначе, то кто-нибудь именно так кому-нибудь передаст.

      Чтобы «добить» авторитет оппозиционера-правдоискателя, начальнику всего лишь надо продемонстрировать к нему дружеское отношение, публично поддержать его требования, наградить и объявить своим другом.

       От качества испуга напрямую зависит количество выделенных отходов испуганным человеком.

      Если недоброжелатель злословит в ваш адрес, то друг это вам обязательно передаст. Таким образом, огорчить вас недруг сможет только с помощью ва­шего друга.

      Если человек понимает, что он поступил как-то непорядочно, он заявляет, что только исполнял свой долг.

      Люди всегда готовы вам помочь, особенно в следующих случаях: 1) когда это им ничего не стоит материально; 2) когда ничего особенного вообще де­лать не надо; 3) когда их об этом никто не просит и их помощь вообще не же­лательна.

      Разочаровать могут только те, на кого надеешься и кому доверяешь.

      Способность человека держать язык за зубами всегда нами переоценивается. И им самим тоже.

     Когда «из благих побуждений» болтают о чужих тайнах, то ничего кроме га­достей в итоге не получается.

     Если стараешься слишком много узнать о человеке, которого уважаешь, то, скорее всего, разочаруешься.

     Раздвоение личности — это не всегда психиатрическое заболевание, это еще и суждения человека до и после назначения на высокий пост.

      Если больше нечем гордиться, то гордятся достижением этого поста.

     «Наполеоновский комплекс» — это стремление маленького человека стать ве­ликим во что бы то ни стало. Даже если приходится идти по чьим-то головам. Ну не может голова быть долго рядом с задницей безнаказанно!»   («Ликбез» для офицеров, проведенный одним очень толковым военным психиатром).

     Комплексами неполноценности страдают явно не те, кто бы должен.

    Оружие и взрывчатка помогает придуркам и психопатам добиваться большей известности, чем  они  смогли бы добиться другим путем. Примечание : а тот из его командиров,  кто имел глупость или  неосторожность при вручении  этого оружия прославившемуся психопату,  тоже имеет право на скромную, но долгую свою славу  в военных кругах, а особенно — у своего командования.

 Некоторые оговорки и поговорки выдают трогательное отношение человека или целой нации к оружию. Например, у  славян часто слышишь что-то вроде:» куда ты картошки столько нагребаешь? Что ей, стрелять, что ли ?». Или » Сойдет и так! Что из нее стрелять?». А вот если стрелять — тогда нужно и больше, и тщательней… Национально-исторические традиции!

     У человека тем выше самомнение, чем меньше оснований он имеет для этого.

    Как правило, прокурорские работники  и «особисты» присягам не верят. И правильно делают  — они, ведь, и сами когда-то присягали…

     Субъект, демонстрирующий большое чинопочитание на грани поклонения к вышестоящим начальникам, сам став начальником, проявляет выраженное высокомерие.

     Чтобы получить сотрясение мозга, нужно, как минимум, иметь мозг. В про­тивном случае, можно только ушибить череп.

     Офицер, в начале карьеры проявляющий признаки комплекса неполноценно­сти, в ходе ее трансформирует их в комплекс превосходства или даже в манию величия.

Цель оправдывает средства только для тех людей, которые умеют договориться со своей совестью, а также убедить других в том, что муки и угрызения за исполнение  бессовестного (или даже хуже)  приказа  перекладываются  на совесть начальника, который уже договорился с этой самой моралью и совестью еще в начале карьеры.

     Интересно, что старпом, став командиром, первое время опирается на автори­тет своего заместителя (если тот на своем месте) и нуждается в его поддержке. Затем он начинает ревновать к его авторитету, а далее он вообще начинает думать, что уже схватил «Бога за бороду» и перестает нуждаться в нем.

      Следствие: а) властью не делятся, а понять, что каждый просто должен де­лать свое, мешает резко раздувшийся апломб и разгулявшиеся амбиции; а-1) властью, как и правами  не делятся, щедрее делятся обязанностями; б) раздувшийся апломб давит не только на здравый смысл, но и подавляет чувство самосохранения.

     Когда проявляешь свой конформизм, делаешь все правильно, то живешь спо­койно, но… скучно. Поэтому когда в зрелом возрасте вспоминаешь свои шалости и авантюры, то жалеешь не о тех, что совершил, а о тех, которые со­вершить не удалось.

     Вспыльчивость, подозрительность, недальновидность, отсутствие чувства юмора и другие проблемы — это личные проблемы человека. Но при доста­точном служебном весе — это уже проблемы его подчиненных.

     В служебных состязаниях и кадровых «конкурсах» как в японской борьбе тя­желовесов — сумо, чаще всего побеждает тот, кто имеет больший вес. Еще чаще — большой вес того, кто стоит за этим выдвижением.

     Не один начальник недоволен своими подчиненными. Но и подчиненные им — тоже!

     У больших начальников — большие проблемы.

     Большой начальник — сам большая проблема. Для начальников поменьше.

     У некоторых начальников может быть особая анатомия тела. Если исходить из их выражений  наподобие: «зачем мне ваш геморрой на мою голову?»

   Каждый «перец местного значения» считает себя, как минимум, Перцем де Куэльяром. (Был когда -то такой Генеральный секретарь ООН, Перес де Ку­эльяр.)

     Комплексы бывают не только на корабле (оружия, навигационные и т.д.), но и те, которые мы носим в себе, отравляя стрессами жизнь и себе, и окру­жающим.

     Если скромность некоторых людей долго не замечают — они начинают гово­рить о  ней окружающим.

     Служебная карьера подобна гонке: к освободившемуся месту на пьедестале рвутся несколько претендентов. Если вы дальновидно и удачно «поставили» на победителя, например, помогли ему в силу своих возможностей, то это еще не значит, что он вас не «лягнет», оказавшись впереди. На всякий случай не­обходимо помнить, что, участвуете ли вы сами в гонке или нет, вырвавшаяся вперед лошадь лягается, а отставшая — кусается.

     Мелким обидам  придают большое значение только мелкие люди.

     Мелкая месть — сладкий бальзам для маленького сердца.

     Мелкий человек чаще других организует крупные гадости.

     Самая высокая волна поднимается именно на мелком месте.

     Маленькие люди как-то чаще бьют вас ниже пояса.

    Оружие помогает обычным психопатам и придуркам добиться  широкой скандальной  известности. Они также оделяют  сомнительной славой тех лю­дей, которые имели глупость вручить им это оружие. 

     Всякая неудача выглядит более мрачно на фоне удачи других, особенно у «друзей-соперников».

     Плохим слухам легче верится. В угрозы начальника — тоже, во всяком слу­чае, больше, чем в реальность его помощи.

     Нельзя упростить службу самому себе, не усложнив ее окружающим.

     Слухи о неблаговидных поступках большого начальника сразу воспринима­ются «на веру» и, попав на «благодатную почву», начинают разрастаться.

     Начальник устраняет свои ошибки, не жалея сил … подчиненных.

     Говорят, опыт не купишь. Однако можно накопить и опыт безопасного безде­лья, и имитации бурной деятельности, и поиска неотразимых оправданий.

     Призывая способных и даже талантливых быть скромнее, мы помогаем бо­лее серым и еще более наглым быстрее достичь и даже превзойти свой уровень некомпетентности (на основе принципа Питера).

     Приглашение почетного гостя — это демонстрация социальной значимости хозяина перед остальными гостями.

     Большинство посетителей больших банкетов говорят, что их буквально тош­нит от этих официозов. Тем не менее, все же ходят, так или иначе, компенсируя себе ущерб «за вредность».

     Культурная программа для шефов и гостей считается выполненной, когда они доведены до некультурного состояния.

     Отсутствие у начальника с персональным автомобилем привычки ходить пешком приводит к появлению свидетеля его мелких грешков при неизбежных «расслаблениях».

     Резво восходящему по служебной лестнице, как правило, плевать, что о нем думают нижестоящие. Он о них думает еще хуже, потому что видит только тех, кто сверху, а вниз смотреть некогда, наступить на руки могут только сверху.

     Если вы находитесь на подъеме карьеры, не обольщайтесь количеством дру­зей и товарищей вокруг вас.

     Нужные люди — это нужные вам люди. Насколько вы нужны им? Дорога с односторонним движением не может быть длинной, и в конце ее, как из­вестно, стоит грустный знак — «кирпич».

     Дороговизна подарка демонстрирует не столько ширину души дарителя, сколько степень практической заинтересованности в получателе.

     Истинное количество друзей вы узнаете только после того, как попадете в опалу или отойдете от дел и перестанете управлять какой-нибудь кормушкой.

     Лень — это перманентное состояние души непризнанного гения.

     Лень — скрытый мотив любой рационализации в работе.

     Лень — это удовольствие. И как всякое удовольствие на службе — обходится достаточно дорого…. В конечном счете, ничто так дорого не обходится, как восстановление всего того, что утрачено вследствие лени.

     Разгул лени иногда предохраняет расход сил и средств на ненужную и даже вредную работу.

     Чаще всего люди списывают свои собственные неудачи за счет лени, чьей-то предвзятости и никогда — из-за недостатка интеллектуальных способностей у самого себя.

     Когда жизнь предоставляет несколько возможностей, то просто нет времени всех их использовать.

     Человек с завышенным самомнением не признается, что у него нет мозгов. Он с гордостью скажет, что просто ими не пользуется.

     Все свои великие дела, начало борьбы со своими вредными привычками лен­тяй откладывает на следующий год или понедельник. Все остальные люди, впрочем, тоже!

     Субординация — вынужденная необходимость скрывать свои эмоции и мысли, даже свое истинное лицо в присутствии старших, а воспитанность и личная культура — и еще и в присутствии младших.

     Воспитанность — умение загнать своего собственного зверя в клетку норм по­ведения в окружающего вас общества.

     Нормы — это то, что каждый стремится нарушить, если он уверен, что его никто не видит или не слышит.

     Каждый участвующий в «съедении» своего товарища даже против своей воли, в будущем сам имеет шансы познакомиться с этим процессом «пищева­рения» изнутри.

     Организатор интриг сам видит их вокруг себя даже тогда, когда их вовсе нет. В конце концов, он сам становится жертвой более удачливого интригана.

     Интриган окружен врагами. Но сами эти враги, как правило,  о своем достижении и не подозре­вают.

     Искушенный в интригах человек всегда видит в словах, поступках и поведе­нии других людей второй и даже третий смысл, о чем те даже и не догадыва­ются.

     Рядом чей-то фаворит — думай, блин, что говоришь!

     Лесть, которую неприлично сказать начальнику прямо, просто говорят при его фаворите.

     Лучший способ не проболтаться о секрете — ничего о нем не знать!

     Нет ничего проще, чем убедить любого в необходимости введения для него персонально дополнительных льгот за его особые заслуги.

     Борьбу за собственные привилегии и льготы начинают борьбой за привиле­гии ближайших вышестоящих руководителей. Когда для них они будут установлены, приближенные их тоже получат, как само собой разумеющееся, правда, в несколько усеченном виде. Соответственно с должностью.

     Мало иметь гласные и негласные льготы, надо еще ими хвастаться, чтобы вызвать зависть и ее более существенные производные — мелкие гадости и со­общения «куда следует». Когда вы начнете получать эти неприятности, то можете гордиться, вам точно завидуют.

     Меньше всего мы склонны прощать окружающим наши собственные ошибки.

     Чтобы читать другим нравоучения и втолковывать им нормы морали, необя­зательно их соблюдать. Надо просто занимать более высокое служебное положение по сравнению с обучаемыми.

     О демократии: что немцу — здорово, то у русских — цирк!

     Пороки и грехи — это у противников и конкурентов. У нас и наших друзей — слабости и грешки.

     Не  надо сильно бить себя в грудь, особенно, если у вас камень за пазухой.

     Если высокопоставленные чиновники, политические деятели разных течений, известные бизнесмены  демонстрируют на людях большую любовь и радость от общения с друг другом. То , значит, им в тайне хочется придушить друг друга в объятиях.

     Общественная мораль — это то, что заставляет нас подавлять некоторые наши сокровенные желания.

     Когда мы все-таки делаем что-то, что не отвечает нашей морали, мы свали­ваем вину на время. «А что делать? Время такое!»

     Если вам что-то внутренне мешает извиниться перед несправедливо обижен­ным «вгорячах» подчиненным и даже перед женщиной, значит, вы стали начальником не только по форме, но и по содержанию. Но этом случае называть за глаза вас будут как-то по-другому.

     Одностороннее начальственное «тыканье», которое якобы должно свидетель­ствовать о товарищеских отношениях, прежде всего, свидетельствует о снисходительном и даже пренебрежительном отношении к подчинен­ным и плохом личном и служебном воспитании.

     Начальник, достигший высокого положения, и утративший  где-то по дороге чувство юмора, может  насмешить  очень большое количество людей.

     Иной раз складывается такое впечатление, что человек добивался высокого служебного положения, чтобы иметь возможность безнаказанно хамить свы­сока.

     Диктаторский стиль управления, хамство и пренебрежение человеческим дос­тоинством подчиненных вполне годятся, если руководитель уверен, что в критической ситуации ему никогда не придется стоять к ним спиной.

      С правдой надо поступать очень осторожно. Ратуя, на словах, за правду, мы часто называем «правдоискателей» — склочниками, а повторяющих нам грустную правду — занудами.

     Клевету отвергают, ложь высмеивают, а вот за разглашенную правду — пре­следуют и мстят.

     От шутки больно только тому, в кого ею точно попали! И именно по боль­ному месту. Поэтому он и громче всех кричит на шутника. Или тихо-тихо го­товит ему ответную «бяку».

     Комплименты — это то, что нам всем нравится. Кто бы их нам и по какому бы случаю ни говорил. Комплиментов никогда не бывает много.

     Выступившего против нехороших поступков и других злоупотреблений на­чальника, как правило, поддерживает большинство членов коллектива, но — больше морально и чаще — про себя. Потом все сочувствуют тому, что оста­нется от «правдоискателя» и интересуются его психическим здоровьем.

     Памятники Дон-Кихотам ставят только после их смерти. С большим облегче­нием, придавливая их могилы, чем-нибудь потяжелее. На всякий случай.

     Если деятель оправдывает свои действия высокими мотивами патриотизма и заботой об общем деле, но кричит и брызжет слюной, когда слышит пред­положения и прозрачные намеки на более приземленные причины личной ма­териальной заинтересованности — это значит, что кто-то угадал в самую де­сятку!

     Политика — это комплекс ярких и нереальных идей, красивых несбыточных обещаний и других способов убедить массы легковерных людей удовлетво­рить честолюбивые амбиции и растущие бытовые потребности, решить эко­номические проблемы политиков и их приближенных.

     Смысл работы политических партий — разъяснить тому самому народу, от имени которого они выступают, что тот, оказывается, сам хочет в этой жизни. Как будто, без них он этого сам не знает!

     Победившей политической партии приходится труднее всех — ей все же при­дется хоть в какой-то мере претворять в жизнь то, что они наобещали.

     Как приложение  к власти, победителям выборов достается бремя исполнения предвыборных обещаний, недоверчивое внимание избирателей, а также «иудины поцелуи» скрытых и полускрытых недоброжелателей и врагов

     Легче всего обещать разные блага избирателям тем политическим силам, ко­торые   на победу  всерьез  даже  не рассчитывают!

    Умный народ  всегда избирает  себе дурное правительство, которое его, тем не менее,  неизбежно сражу же дурит  и успешно начинает «кидать», о чем даже не стесняется вещать в СМИ.

После  того, как  меры недавно избранного правительства проявляются как непопулярные,  и резко не одобряются народом, никогда не найдешь тех, кто бы признался, что  на этих выборах голосовал за него. А тем более,  предлагал  избрать его еще раз…

     Меньше всех страдает от экономических, политических и военных кризисов тот, по чьей вине это случается.

большие ошибки военной политики — это такие ошибки, за которые расплачиваются  в случае войны  большое количество  людей. которые  даже не подозревали  о существовании этой самой военной политики.

     Заблуждения политического деятеля по военным  вопросам происходят  от пробелов в образовании  или   личных заблуждений  подготовленного военного  консультанта

     «Нельзя все конфликты решать только кулаками! Мы же цивилизованные и культурные люди! Ведь есть же у нас высокоточное ракетное оружие!» — из выступления депутата Государственной думы. (Каюсь, не записал его фамилию. Прим. авт.)

     Новые политические течения — это ширма, за которой прячутся «знакомые все лица».

     Политики придумывают и утверждают правила для нас и исключения из них — для себя.

     Цензуре до сих пор не дают покоя лавры Инквизиции.

     Политик, который декларируют борьбу за свободу выбора для всех людей, хочет быть выбранным ими на высокий пост. Чтобы с его высоты диктовать им именно свой правильный выбор в политике, в морали и даже в продоволь­ственном магазине.

     Реализовав свои честолюбивые замыслы, политик, заняв официальный пост, сразу же начинает борьбу за повышение благосостояния и улучшение трудоустройства своих… собственных близких и друзей.

     Выбирая, трудно угодить в «золотую середину». Кто и когда видел много зо­лота на пути? Поэтому, как ни выбирай, все равно «шарахнет» в крайность. А там выясняется, что опять попали в … , короче, совсем не в золото. Зато обеими ногами сразу.

Нельзя удовлетворить требования оппозиции, но можно прикормить ее лидеров.

     Настоящих политиков отличает умение врать так, что они сами начинают ве­рить себе.

     Интересно, что в мировой истории не было ни одного министерства нападе­ния, всегда только «обороны». Тем не менее, на нашей старушке-Земле редкий месяц одна страна не нападала на другую. Кто же планировал эти процессы?

     Если бы психопатов не пускали в политику, а для выдвижения на выборы в органы власти нужно было бы заключение психиатра, то кто же тогда вел бы нас по пути социально-экономического прогресса в светлое будущее?

     Не всем дано быть вождями, нужны еще и те, кто бы изредка говорил им, куда вести свои преданные массы.

     Первый из политиков, начавший «мутить воду», выходит из нее сухим. С па­рой приличных рыбин в карманах.

     Если народ превращается в толпу и начинает кого-то упорно величать вож­дем, значит, скоро пойдет громить соседнее племя, или, на худой конец, вы­яснять у себя в пещере среди своих соплеменников, куда девался совместно забитый мамонт. По традиции, многих при этом тоже забьют. Как в добром старом каменном веке!

     Если кто-то возглавил толпу, то все почему-то думают, что тот действительно знает, куда идти.

     Действия и поведение политиков настойчиво прививают нормальным лю­дям стойкое отвращение к политике. Потом, проигнорировав очередные выборы, все дружно удивляются, как и кто нами правит.

  Чем  глубже политики и правительство заводят  страну  в экономическую задницу, тем чаще встречаются разные «коричневые». А  откуда же еще им взяться?

     Навязчивость агитаторов за выборы их кандидатов приводит к обратным ре­зультатам.

     Прогнозы итогов выборов делаются на научной основе. Но без учета погоды в день выборов, тяжести субботнего злоупотребления зеленым змием, а также наличия киосков с пивом по пути к избирательным участкам, которые могут существенно повлиять на тонус его настроения, и луж, в которые изби­рателя угораздит вляпаться.

     Решения, подготовленные опытным военным (силовиком), будут приняты единогласно любым Советом. По команде «Руки вверх!».

     Военно-морской флот нужен   хотя бы для того, чтобы быстро оказаться у берегов политической «точки»,  которая только начинает «нагреваться». Как пожарная машина, приехавшая до начала пожара  в пожароопасное место. То­гда тушить, скорее всего, ничего и не придется.

     Если политик не выражает чьи-то конкретные экономические интересы — это значит, что журналисты искали плохо или совсем не там.

     Полупустые головы являются лучшей тарой для разных политических лозун­гов. Особенно — для экстремистких…

     Как только нам разрешается делать то, что раньше запрещалось, так тут же это теряет для нас всякий интерес.

     Экстремистские идейки легче и лучше всего умещаются в пустых головах. Но на этом наживаются люди с пустыми душами.

     Радикализм — попытка громко заявить о самом себе лично на фоне разруше­ния якобы консервативного уклада, не задумываясь о последствиях для других.

     Политические блоки — временные объединения людей, втайне мечтающих об­мануть друг друга, в целях достижения собственных целей. Как только вопрос о том, кому же, все-таки, быть первым, становится актуальным и выходит в практическую плоскость, блоки из «братских» партий и движений сыпятся, как карточные домики.

     Партия — группа людей, озабоченная тем, как бы использовать остальную часть народонаселения страны в своих интересах.

     Чем хороши политические игры? Тем, что точно знаешь, что все партнеры — шулеры, надо только не пропустить, когда  они начнут доставать своих тузов из рукавов.  Политический шулер, вместо того чтобы тайно вбросить туза в игру, со временем начинает им открыто размахивать.

    Ум, честь и совесть — мелкими партиями, и оптом. В нашу эпоху…

    Политики  желают объединяться с другими. Но так, чтобы самому остаться в центре.

     Идеологи — это те люди, которые умеют  превращать слова в набор матери­альных благ для себя и своего окружения.

     Когда вместе с ярким политиком к власти приходит группа людей, которые несут свои идеи управления — это его команда, а если они стараются что-то урвать для себя — так это стая!

     Чем больше срок пребывания политика на выборной должности, тем больше желание сделать этот пост наследственным. К концу второго срока дремлющий в политике вирус диктатора просыпается и быстро прогрессирует.

     Если ко второму сроку его политика становится антисоциальной, в период третьего срока  эта черта будет выражена еще более ярко. Чтобы все недовер­чивые избиратели убедились в этом.

    Политика — дело джентльменов, и поэтому ведра с дерьмом для обливания друг для друга нужно нести исключительно в белых перчатках.

      Самые яркие обличители грязной политики — это те, кого грубо и насильно вышвырнули из этой грязи более сильные. Или вообще даже не дают, как сле­дует, «испачкаться». Эти относятся к категории самых ярых и самых обижен­ных.

Ни одному вождю не удалось довести свой народ до обозначенной им же цели.

     Тяжести реформ  меньше всего касаются реформаторов.

     Часто хочется  принять какое ни будь решение на благо народа. Но чтобы от­вечал за него кто-то другой.

С.Ф.ИЛЬИН (В.Белько)